ствительностью, можно видеть из того факта, что по официальным
сведениям, приводимым д-ром Толстым, «острых отравлений
спиртом» в Петербургской губернии ежегодно наблюдается на 1 млн.
жителей лишь несколько десятков, тогда как в одном Петербурге
еженедельно несколько сот человек поднимаются на улице в
«безобразно пьяном виде». Неужели факт такого поголовного острого
алкогольного отравления можно игнорировать только потому, что
вся эта масса отравленных попадает не в больницы, а в
полицейские участки? Случайность приводимых д-ром Толстым цифр
явствует и из того, что напр[имер] в Таврической губернии число
случаев «острого отравления спиртом» по годам колеблется между 13
и 111 на 1 млн. жителей, и что, дальше, в некоторых счастливых
губерниях по целым годам не наблюдается ни одного такого
случая (sic!). Может быть, д-р Толстой скажет, что поднимаемые на
улицах в безобразно пьяном виде не суть больные и что это
состояние нисколько не вредно для здоровья; но такое мнение едва
ли было бы справедливо, и мы увидим ниже, почему именно с таким
взглядом на невинность острого алкогольного отравления никоим
образом нельзя согласиться. И так как в общем число субъектов,
валяющихся на улицах в безобразно пьяном виде, будет тем
больше, чем больше люди выпивают спиртных напитков, то вывод
д-ра Толстого, что, по сделанным им статистическим
сопоставлениям, «количество острых алкоголиков, по
губерниям, ничем не связано с душевым потреблением
алкоголя в этих губерниях», теряет для нас всякое
значение и во всяком случае не может быть приведен в
доказательство того, что вопрос об алкоголизме в России, в смысле чрезмерного
употребления спиртных напитков, не существует.
Из всего вышеизложенного вытекает, что приводимые
д-р ом Толстым статистические данные, по его
мнению, доказывающие отсутствие вредного
влияния спиртных напитков на здоровье
народонаселения в России, не позволяют делать
такого заключения и что поэтому выводы д-ра Толстого не
выдерживают критики.
Обратимся теперь к следующему и последнему вопросу д-ра
Толстого: «Правда ли, что алкоголь в самом деле
так опасен, как мы это думаем?» Этот вопрос может быть
решен двояким путем — научно-экспериментальным и
статистическим. Как мы видели выше д-р Толстой решает его отрицательно,
т. е. признает алкоголь не ядовитым веществом, а напротив того —
пищей, предметом первой необходимости, потребление которого не
должно падать ниже известной нормы. Посмотрим, каким образом
д-р Толстой приходит к этому заключению.
Он прежде всего соглашается с тем, что на основании
имеющегося научного материала должно придти к выводу, что алкоголь
служит причиной вырождения населения; но он тут же указывает
на то, что вывод этот относится лишь к случаям
злоупотребления алкоголем, а отнюдь не к случаям разумного потребле-
18*
275
ния его, и что болезненные припадки, обусловленные эксцессами
в потреблении алкоголя, нельзя приписывать самому этому
потреблению. Затем д-р Толстой высказывается против лабораторных
опытов с алкоголем на животных, результатам которых он не
приписывает никакого значения и которые он называет
«неправильными ни по замыслу, ни по выполнению», потому что они
производятся на существах, никогда в алкоголе не нуждавшихся и ни в каком
виде его не употреблявших. Наконец, д-р Толстой, опираясь
отчасти на собственное мнение, высказанное еще 20 лет тому назад,
отчасти на личные наблюдения, уверяет нас, что в крестьянском
быту умеренное потребление водки никогда не приносит вреда,
сколько бы лет оно ни продолжалось, — что русский крестьянин,
при той житейской обстановке, в которой он находится, без водки
обойтись не может, — что до тех пор, пока обстановка нашего
крестьянина не изменится или пока не будет найден какой-нибудь
менее вредный суррогат водки, общества трезвости
принесут больше вреда, чем пользы,— что русский народ
пьет, пожалуй, слишком мало, — что на основании
накопившихся в науке данных, а гл[авным] обр [азом] «благодаря
начинающемуся освобождению нашего разума от слепой веры в мнимо
точные методы исследования» мы имеем полное право сказать, что
алкоголь есть пища, т. е. такое вещество, в котором организм
человека временно или постоянно нуждается, — что, благодаря
влиянию алкоголя на деятельность сердца и нервной системы, он
особенно пригоден при усиленном физическом труде, который не
может быть прерван для достаточно продолжительного отдыха, — что
бедные люди в нем встречают надобность как в веществе,
пополняющем недостаточную пищу, старики и диспептики — как в
средстве, помогающем пищеварению, упавшие духом и
нервно-раздраженные — как в средстве возбуждающем или успокаивающем
психику, — что вообще, в конце концов, «нет такого человека,
которому бы алкоголь когда-нибудь не понадобился, и что большинству,
особенно в наше физически и нравственно многострадальное
время, он в известных количествах бывает нужен ежедневно».
Собственно говоря, все приведенные здесь положения д-ра
Толстого представляют лишь субъективное мнение его, основанное
на личных же умозаключениях, а не на научных данных, а
потому мы могли бы обойтись и без научного разбора их. Но ввиду
того, что категоричность, с которой д-р Толстой высказывает свои
взгляды, могла бы произвести известное впечатление на людей,
не ориентированных в этом вопросе, и принимая во внимание те
вредные последствия, которые, по нашему глубокому убеждению,
распространение подобных взглядов могло бы иметь с
общественно-санитарной точки зрения, мы решаемся в кратких словах
привести здесь то, что наука может ответить на положения д-ра
Толстого.
Прежде всего спросим: представляет ли алкоголь яд
для человека или нет? Я не берусь и не считаю нужным
защищать лабораторный опыт на животных против тех незаслу-
276
