Больше я больную не видал, но по сведениям, которые я имел,
состояние здоровья ее все улучшалось. Память почти восстановилась к июню
1886 г.; боли стали гораздо меньше, движения рук стали улучшаться.
В этом случае множественный неврит развился также вслед
за послеродовым процессом, но здесь ему предшествовали
гнойный параметрит и пиемия. По истечении более 2 мес начался
множественный неврит; сначала явилась рвота, затем психическое
расстройство в виде спутанности сознания, страха, иллюзии,
возбуждения, особенно по ночам. Вскоре к этому присоединились
резко выраженные физические симптомы — парез нижних и верхних
конечностей, глубокая атрофия мышц, характерная гипералгезия.
Болезнь после 3-недельного полуострого развития остановилась и
перешла в длительное хроническое течение, причем психические
симптомы шли параллельно с физическими. И в этом случае не
остается сомнения, что одна и та же болезнетворная причина
вызвала психические симптомы и симптомы множественного
неврита; и всего вероятнее, причина этого лежала в
предшествовавшей пиемии. Если мы обратим внимание на характер
психического расстройства, то и в нем заметим те характерные черты,
которые мы отметили для психического расстройства при алкогольном
параличе — начальный период спутанности [сознания], страх,
иллюзии, затем спутанность с глубоким расстройством памяти,
затем поправление со значительным ограничением умственного
кругозора и высокою степенью раздражительной слабости. Нечего
говорить, что злоупотребления алкогольными напитками здесь не
было (больная пила вино только в тяжелое время болезни как
лекарство).
Наблюдение 6. Больная 28 лет, замужняя, бездетная. Больная вина не
употребляет, но происходит из семьи, в которой много пьяниц. Много лет,
как изредка повторяются припадки с характером эпилептическим. Несколько
лет назад была больна сифилисом (язвы и roseola). Больная пользовалась
хорошим здоровьем до октября 1884 г. Была женщина полная, веселая,
работающая (портниха). 17 октября 1884 г. [возникла] сильная боль во всем
животе, особенно внизу. Температура поднялась до 40,2 °[С]. В продолжение
нескольких дней температура все держалась за 40 °[С], затем в течение
ноября месяца была между 39 °[С] и 40 °[С], в декабре спустилась ниже 39 °[С], в
течение января 1885 г. редко переходила за 38°[С], но иногда переходила.
Болезнь сначала определялась как воспаление в матке. Через неделю
после начала болезни явилась сильная рвота, не уступавшая никаким
лекарствам. Ввиду всех этих симптомов врачи, видевшие больную, смотрели
на ее болезнь весьма различно. Одни говорили, что она беременна и
простудилась; другие — что она беременна, но неправильно, т. е. что у нее
внематочная беременность; третьи считали, что у нее вообще воспаление
брюшины. Большинство, впрочем, склонялось к тому, что у нее гнойник в
полости таза и лихорадка пиемическая. Как бы то ни было, сущности болезни
ясно себе не представляли, тем более, что каждый из врачей-гинекологов
видел ее по одному разу, а лечил больную фельдшер. Для успокоения
рвоты и болей он делал больной впрыскивания морфия, иногда до 1/2 gr. 2 раза
в день; для укрепления давалось вино. В декабре, как мы сказали,
лихорадочное состояние стало поменьше, но больная, которая до этого могла
ходить, в половине декабря стала слабее на ноги, сделалась очень
раздражительна, не могла спать по ночам. В конце декабря слабость в ногах
настолько усилилась, что больная с трудом передвигалась, а в начале января 1885 г.
232
совсем слегла в постель. Паралич ног все увеличивался, сделался почти
полным; в них явились чрезвычайно сильные боли. В половине января резко
ослабели и руки, и больная резко похудела. В то же время у нее стало
сводить ноги в коленях, развились резко выраженные контрактуры.
Параллельно с параличными явлениями развивалось и расстройство
психической деятельности. Сначала, в половине декабря, явились
раздражительность, нетерпеливость, полная бессонница. Затем больная сделалась
крайне ажитированною, особенно вечером и ночью: она делалась крайне
требовательна, кричала, звала к себе, просила сделать ей впрыскивание
морфия, жалуясь преимущественно на боли в ногах; при этом возражений
никаких она не слушала, как будто бы эти возражения совсем не относились
к ней. Воспринимала все как-то тупо, упрямилась, говорила не своим
голосом. Мало-помалу сознание стало очень путаться, явилось глубокое
расстройство памяти; больная постоянно заблуждалась в отношении места и
времени, уверяла, что она куда-то разъезжает, видится с знакомыми. По
временам воображала себя в каких-то собраниях, пела, хохотала. К вечеру
обыкновенно настроение резко менялось: она делалась ажитированной,
постоянно звала мужа, ругала его, обвиняла в неверности. Рыдала, приходила
в исступление. Часто при этом бывали иллюзии, галлюцинации зрения и
ошибки воспоминания. Ночи большею частью проводила без сна, засыпала
часа на 3 только под утро.
Рвота прекратилась у больной в конце декабря. С развитием всех
вышеописанных явлений она вообще очень ослабела; пульс сделался мал и
част, иногда затруднялось дыхание. Больная ела очень мало. В половине
января появился небольшой пролежень. Регулы не являлись от начала
болезни.
Я увидал ее в первый раз 12 февраля 1885 г. и нашел ее в таком
состоянии. Больная — крайне исхудалая женщина с очень бледным лицом, со
слегка желтоватым оттенком кожи. Слизистые оболочки очень бледны.
Постоянно лежит в постели. Ноги сведены в коленях. Разогнуть их вполне
нельзя вследствие напряжения мышц сгибающих; если разгибать далее
известного предела, то больная кричит от боли. Движения ногами очень слабы:
едва заметное сгибание пальцев ног и сгибание стопы. Разгибание
абсолютно невозможно. Движения в коленном суставе более обширны, хотя также
очень слабы. В тазобедренном суставе посильнее. Мышцы очень дряблы,
худы; икры, точно мешки. Сдавление мышц крайне болезненно. При
постукивании молоточком по мышцам голени сокращения в них появляются очень
слабые. Электросократительность в mm. extens[or] digit[orum] comm[unis] и
extens[or] hallucis глубоко изменена: от индукционного тока сокращения не
получаются (при едва выносимом больною токе); от гальванического же
получаются сокращения довольно живые при 4 мА как при AS, так и при
KS. Нужно заметить, что в руках ток такой же силы сокращения не
вызывает. Пателлярных рефлексов нет, кожные — с подошвы — есть. Руки очень
слабы, но все-таки много сильнее ног. Кисти рук слабее других частей,
резкой разницы между параличом сгибателей и разгибателей нет.
Параличей мышц туловища, языка, лица, глазных мышц нет. Дышит больная очень
часто, 30 дыханий в минуту; диафрагма работает слабо. Чувствительность,
по-видимому, несколько притуплена, но больная все-таки в большинстве
случаев узнает, когда прикасаются к ней, даже на подошвах. Ввиду
психического состояния больной трудно определить степень поражения
чувствительности. Во всяком случае чувствительность расстроена гораздо менее, чем
движения. Чувство температуры тоже не очень расстроено: на подошвах
различает разницы в 11/2 °[R], а на кистях рук —менее 1 °R. Кроме
небольшой анестезии, у больной существует резко выраженная гипералгезия
кожи и мышц. При сдавлении мышц нижних и верхних конечностей больная
кричит от боли. Пассивные движения тоже очень болезненны.
Прикосновение к коже стопы очень болезненно. Кроме того, больная постоянно
жалуется на холод в ступнях, старательно кутает их. По временам жалуется на
самостоятельные боли в ногах большею частью ноющего характера. Мочевой
пузырь функционирует правильно. Пульс 140 в минуту, правильный, но
очень слабый.
233
