болезни у нас нет, а те самые изменения, которые лежат в
основе beri-beri, бывают и при алкогольном параличе, я и счел
возможным допустить, что одним из главных условий для развития
болезни у этого больного, кроме общего предрасположения, был
хронический алкоголизм. Другой причины для развития болезни
у него решительно не было, разве только можно предположить
развитие какого-нибудь яда внутри самого организма. Но это
было бы уже очень смелое, почти ни на чем не основанное
предположение.
*
II. Расстройство психической деятельности в формах, выше
описанных, встречается не при одном только алкогольном
параличе. Мы встречаемся с такой же спутанностью, с такими же
особенностями расстройства памяти и при различных органических
заболеваниях головного мозга — опухолях, кровоизлияниях, при
травмах головы, при старческом слабоумии и т. п. Правда, в
группировке симптомов всегда есть при этих формах некоторые
отличительные черты, но тем не менее в общем психическое
расстройство, присоединяющееся иногда к этим страданиям головного
мозга, имеет много общего с тем, что мы наблюдаем при
алкогольном параличе. Это и понятно: как при алкогольном параличе, так
и при органических болезнях головного мозга психическое
расстройство зависит от глубокого нарушения питания в одном и том
же органе — в коре полушарий, и потому симптомы должны быть
в значительной степени сходны. Тем не менее смешивать эти
симптомы нельзя уже потому, что как развитие болезни, так и
соединение симптомов психического расстройства с
определенными физическими симптомами при алкогольном параличе
представляют большие отличия от органических страданий головного
мозга. Характерными признаками для расстройства при алкогольном
параличе является соединение психического расстройства с целым
рядом признаков, характеризующих множественный неврит, т. е.
своеобразное распределение парезов в конечностях, парестезии,
анестезии, боли самостоятельные и при сдавлении мышц, отеки
и потеря сухожильных рефлексов. Степень, в которой
проявляются все эти физические симптомы при существовании данного
психического расстройства, бывает очень различна. Иногда
физические симптомы чрезвычайно резко выражены, так что
выступают на первый план, оставляя в тени психическое расстройство.
Иногда, наоборот, психическое расстройство чрезвычайно
выражено, а физические симптомы сведены до минимума и могут
остаться незамеченными; в таких случаях дело ограничивается только
небольшой слабостью в ногах, похуданием мышц, легкими
отеками в ступнях и изменением пателлярных рефлексов. Этот
последний признак — изменение пателлярных рефлексов — один из
самых драгоценных во многих случаях, когда симптомы паралича
не резки, когда существуют основания думать, что слабость в ко-
222
нечностях не есть паретическая слабость, а есть выражение
общего упадка сил; тогда исследование пателлярных рефлексов, их
исчезновение или крайнее ослабление может указать на то, что,
кроме общей слабости, есть еще процесс — множественный
дегенеративный неврит. Этим же отличается расстройство психической
деятельности при алкогольном параличе от тех функциональных
расстройств головного мозга, происхождение которых
приписывается истощению головного мозга. По совокупности психических
симптомов эти формы иногда могут быть сходны с тем, что мы
описали для психозов при алкогольном параличе; но если при
этом не будет признаков расстройства периферических нервов, их
в большинстве случаев нельзя смешивать. Итак, соединение
психического расстройства с симптомами множественного неврита,
выраженного в большей или меньшей степени, является
характерным для симптоматологии расстройств психической сферы при
алкогольном параличе. Это соединение замечено было, как мы
говорили, многими авторами.
Естественно возникал вопрос, в каком отношении находятся
друг к другу эти две группы явлений, т. е. психическое
расстройство и симптомы множественного неврита? Большинство авторов,
как Фишер, Левенфельд, Штрюмпель и др., считают это
соединение почти случайным, т. е. считают психическое расстройство за
самостоятельное выражение алкоголизма и связывают его именно
с алкоголизмом, а не с множественным невритом. Однако Мюллер
при описании своего случая множественного дегенеративного
неврита указывает на то, что связь между психическим
расстройством и множественным невритом может быть более тесная. Хотя
он относительно своего случая и высказывается, что в нем
«расстройство психической деятельности достаточно объясняется
старческим возрастом больной, так же как алкоголизмом и
предшествовавшим ревматизмом», однако указывает и на то, что вообще
совпадение множественного неврита с психическим расстройством
наблюдалось. Так, «Жоффруа и Грэнджер Стюарт наблюдали
каждый по одному случаю с резко выраженным слабоумием.
В одном наблюдении Лейдена перед появлением множественного
неврита в продолжение двух лет были своеобразные припадки
потери сознания. Дено и Пьере описывают приступы потемнения
сознания, явившиеся к концу остро развившегося
множественного неврита.
С другой стороны, клиницисты легко могли заметить, что
совершенно аналогичное психическое расстройство может быть не
только при алкогольных параличах, т. е. при алкоголизме, но и
при самых разнообразных условиях, могущих вызвать
множественный неврит: после тифа, после оспы, при различных
хронических интоксикациях (мышьяк, сероуглерод и т. д.); наконец,
психическими симптомами иногда сопровождается и та эндемическая
форма множественного неврита, которая известна под именем
beri-beri. Все это указывало на то, что интересующее нас
психическое расстройство находится в связи не только с алкоголизмом,
223
