Но этим не исчерпываются расчеты составителей записки
относительно алкоголя. Их научные мечты несутся дальше. Читайте
следующее место: «Если выяснится факт, что алкоголь является
веществом, не чуждым реакциям организма, то не исключается
возможность того, что с течением времени, после тщательного
изучения вопроса, можно будет найти способы употребления алкоголя
без всякого побочного вредного его действия, соблюдая лишь
определенные условия при пользовании им.» — Об 1 г алкоголя на
1 кг веса человеческого тела заботиться нечего, он в известном
разведении, как категорически заявлено выше, безвреден,
следовательно], «при тщательном изучении вопроса» надо надеяться на
обезвреживание гораздо больших доз алкоголя. Как огромно
приумножатся доходы казенной продажи питей!
Относительно глубокого научного основания таких
блистательных расчетов надо напомнить, однако, составителям записки, что и
многие другие ядовитые вещества, помимо алкоголя, встречаются
на пути превращения пищи в животном организме.
Теперь окончательная формулировка цели и задачи
проектируемого института: «Экспериментальное изучение вопроса об
отношении алкоголя к организму», — говорится в записке, —
«должно быть поставлено широко и тщательно, так как сделанные
на это затраты окупятся тем рядом беспристрастных наблюдений,
которые, несомненно, дадут новые данные для выработки
продукта, соответственного его разведения и употребления, вследствие
чего принятые на основании этих данных меры, если не вовсе
уничтожат, то уменьшат до minimum'a те общественные явления,
связанные с употреблением алкоголя, которые в значительной мере
обусловливаются недостатком наших сведений об алкоголе и его
отношении к животному организму».
Нельзя не обратить прежде всего внимания на странное
прилагательное будущих наблюдений, имеющих выйти из этого
института: «беспристрастных». Не особенно точных, не особенно
многочисленных, не особенно систематических, а именно
беспристрастных. Понять это всего проще можно так, что сделанные до сих пор
наблюдения слишком пристрастно были проникнуты мыслью о
возможном вреде алкогольного потребления, а будущие
наблюдения этого института меньше будут или вовсе не будут заниматься
вопросом о вреде алкоголя и таким образом о возможном
упразднении или сокращении алкогольного потребления, а сосредоточатся
на «выработке продукта» и т. д. и только этим, «если не
уничтожат, то сведут до minimum'a общественные явления, связанные с
потреблением алкоголя», и т. д.
Что же это такое будет? Если дело идет о жидких алкогольных
растворах, то это ведь так давно известно и науке, и всем
обывателям, и ради этого строить специальный научный институт —
нелепо. Алкогольная комиссия из членов Гос. Думы и Гос. Совета уже
выдвигает законопроект о слабых алкогольных напитках. Если же
имеется в виду какой-то особый алкоголь, особый «продукт», то
это — явная химера, не способная занять внимание сколько-нибудь
61
серьезных людей. А если бы допустить невозможное, что
что-нибудь в этом роде и удалось, то разве можно ручаться наперед, что
именно господа этого института это найдут и откроют? Все это
вместе дало мне право в моем отзыве о записке мягко назвать это
место ее очевидной наивностью.
Мне думается, что читателю не будет безынтересно узнать о
лабораториях будущего института. В состав института, по записке,
между прочим, должны войти: физическая лаборатория,
ботанический кабинет, зоологический кабинет и т. д. Этот чрезвычайный и
с первого взгляда мало понятный состав лабораторий можно
постичь только так, что достижение величавой задачи безвредного
алкоголя или безвредного, хотя и значительного, его потребления
потребует идей и средств всего естествознания, хотя при
современном изучении влияния алкоголя на организм в обыкновенных
лабораториях обходятся без зоологического и ботанического
кабинетов и т. д.
А хотите, читатель, познакомиться с будущими «научными»
деятелями института, по крайней мере со стороны основного
свойства всякого научного деятеля, с его привязанностью к истине, с
покорностью ей, с воодушевлением ею? Для этого в данном случае
имеются точные материалы.
Сперва разбираемая записка фигурировала под названием
записки «известного профессора», и в повестке на заседание
алкогольной комиссии при Обществе охранения народного здравия
стояло: обсуждение доклада анонимного «известного профессора».
Затем в печати было официально заявлено, что записка составлена
комиссией из профессоров Психо-нейрологического института и,
наконец, проф. Гервер, если не ошибаюсь, директор или ученый
секретарь Психо-нейрологического института, дополнил это
оповещение в печати точным перечнем специалистов, из которых
состояла эта комиссия.
По поводу отчета в «Речи» о заседании алкогольной комиссии
26-го апреля проф. Гервер прислал в эту газету письмо, из
которого приведу следующее место: «При чтении отчета получается
впечатление, как будто авторы записки, представленной комиссией,
состоявшей из представителей психиатрии, нейропатологии,
экспериментальной психологии и химии, проповедуют умеренное
употребление спиртных напитков и на этом положении базируют
необходимость устройства специальных лабораторий для изучения
влияния алкоголя на организм. Ничего подобного в действительно-
сти нет» (курсив мой): «составители записки имели своей целью
исключительно борьбу с алкоголизмом и т. д.»
Читатель, 1 г алкоголя на 1 кг веса человека как безвредная
доза и предстоящее «научное» увеличение этой дозы — не
проповедь алкоголя, а борьба с алкоголизмом?! Какое аккуратное
обхождение с истиной!
По поводу того, что репортер газеты «Вечернее Время»
(№ 135), передававший мою беседу с ним о записке, называл эту
записку запиской акад. Бехтерева, акад. Бехтерев обрушился на
62
