ца, по крайней мере отчасти, находились в зависимости от этого
изменения блуждающего нерва. Другие же головные нервы, в том
числе и глазодвигательные, в наших случаях оставались в
нормальном состоянии. Кроме собственно параличей в 1-м нашем случае
мы наблюдали очень резко выраженные беспорядочные, излишние
движения в верхних конечностях: движения эти были очень
своеобразны и мало походили на обыкновенные атактинеские
движения при спинной сухотке. Весьма вероятно, что они зависели от
неравномерного распределения паралича в различных мышцах
верхних конечностей, причем, сгибатели как более сохранившиеся
резко преобладали над разгибателями; может быть при этом
играло роль и изменение чувствительности, особенно мышц. Явление
это у нашего больного наблюдалось недолго: по мере того, как
увеличивался паралич, беспорядочные движения уменьшались и,
наконец, заменялись неподвижностью78.
Все наши больные уже при поступлении в больницу
находились в крайне тяжелом состоянии, и притом болезнь все
прогрессировала: паралич все усиливался как интенсивно, так и
экстенсивно; вместе с этим все более расстраивалась психическая
деятельность, и увеличивалась общая слабость. Особенно грозным
симптомом была слабость сердца — она все увеличивалась и служила
главною причиною летального исхода. Ближайшим поводом к
этому исходу в 1-м наблюдении была кровавая рвота, очевидно
вызванная застоем крови в пищеварительных органах вследствие
слабой деятельности сердца. В случаях 2-м и 5-м таким моментом
служил паралич диафрагмы; в 4-м причиною смерти был
своеобразный приступ удушья, продолжавшийся часов 7 или 8; весьма
вероятно, что он был вызван ослаблением [деятельности] сердца
и вследствие этого [—] неправильным оживлением дыхательного
центра; наконец, в 3-м случае смерть наступила вследствие
постепенного развивавшегося упадка сил и слабости сердца.
Анатомо-патологические изменения, найденные в наших
случаях, можно разделить на две группы: с одной стороны, изменения
внутренних органов, а с другой — изменения нервной и мышечной
системы. Первые изменения по своей совокупности носили на себе
характер хронического алкоголизма: хронический катар зева,
желудка и кишки; жировое перерождение или цирроз печени;
хронический бронхит; жировое перерождение сердечной мышцы; более
или менее выраженное атероматозное изменение сосудов и почти
во всех случаях [—] общая ожирелость. Что касается мышц,
главным образом, конечностей, то при микроскопическом исследовании
оказались признаки начинающегося перерождения их:
мелкозернистость, местами исчезание поперечной полосатости, увеличенное
количество ядер сарколеммы и утончение волокон. Должно
заметить, что изменения эти во всех наших случаях не были очень
глубоки: очевидно, это было только начало болезненного процесса, и
только в 3-м наблюдении мы нашли более крупные повреждения
мышечных волокон, а именно: восковидное перерождение их в
m. peroneus. В нервной системе изменения оказались и в головном
170
мозгу, большей частью и в спинном, и в периферических нервах:
изменение этих последних было самым постоянным и наиболее
резко выраженным явлением. Во всех случаях изменение
периферических нервных стволов носило характер чисто
паренхиматозный: были изменены нервные волокна, в сосудах же и в
неврилемме никаких уклонений от нормы нельзя было заметить. Степень
этих изменений была очень различна: более всего были поражены
нервы нижних конечностей, но и здесь была очень большая
разница между частями периферическими и лежащими ближе к центру
одного и того же нервного ствола. Так, почти во всех случаях в
п. dorsi pedis нельзя было найти ни одного нормального волокна, а
в п. ischiadicus уже большинство волокон имело нормальный вид;
в сплетениях же и еще более в корешках или вовсе не было
изменений, или [—] самые незначительные. В некоторых случаях
глубокие изменения представлял п. phrenicus; блуждающий же нерв
во всех наших случаях оказался более или менее сильно
измененным; напротив, другие головные нервы были нормальны. Что
касается характера изменений нервных волокон, то главным образом
они имели сходство со вторичным, валлеровским перерождением
их: распадение миелина и осевого цилиндра во всевозможных
степенях, размножение ядер шванновской оболочки, утончение
волокон. Но кроме этого, в некоторых местах можно было видеть те
изменения, которые описаны Gombault под именем сегментарного
периаксиллярного неврита; эти последние встречались только в
центральных отделах нервных стволов, где изменения вообще были
мало выражены — в сплетениях и в некоторых случаях в корешках
как передних, так и задних. Должно, впрочем, заметить, что такие
изменения я находил гораздо реже и в гораздо меньшей степени у
наших алкоголиков, нежели в других случаях множественного
неврита неалкогольного происхождения — при септицемии, при
остром туберкулезе и пр.
На исследование спинного мозга было обращено нами
особенное внимание, и оказалось, что почти во всех наших случаях оно
представляло более или менее значительные изменения, и только
в 4-м наблюдении, несмотря на повторные и самые тщательные
исследования, в спинном мозгу нельзя было найти никаких
уклонений от нормы. В 1-м наблюдении мы нашли разбухание осевых
цилиндров как в белом, так и в сером веществе; разбухание это
было сходно с тем, которое нередко наблюдается при остром
миелите или при сдавлении спинного мозга; нервные клетки, а также
сосуды и невроглия в этом случае оказались нормальными. В 3-м
наблюдении нами были найдены вакуоли в клетках передних
рогов, главным образом, в шейном утолщении; в остальном
спинной мозг представлялся нормальным. Наконец, во 2-м и 5-м
наблюдениях мы нашли myelit[is] diffusam chronicam, хотя не в
большей степени: расширение кровеносных сосудов, утолщение их
стенок, а также и соединительнотканных перегородок спинного мозга,
паукообразные клетки и последовательные изменения нервных
волокон. Изменения эти занимали главным образом боковые стволы,
171
