вильном сопоставлении, часто в полном несоответствии
представлений, в расстройстве гармонии идей, в глубоком расстройстве
внимания. Все это особенно резко выраженное расстройство
сопоставления представлений и есть не что иное, как расстройство
ассоциаций, и действительно, ассоциации идей у больных этой
категории совершаются крайне неправильно, так что и для них
нужно допустить существование глубокого расстройства ассоциа-
ционного аппарата в основе их психического расстройства. Почему
в одних случаях психическое расстройство проявляется в
своеобразной амнезии, в других — в спутанности, конечно, мы не можем
сказать; вероятно, разница зависит частью от количества
пораженных ассоциационных путей, частью [—] от способа развития
болезни и от интенсивности процесса. Во всяком случае сходством
основных условий происхождения обеих форм объясняется
возможность перехода одной формы (т. е. амнезии) в другую
(спутанность) и то, что резких существенных границ между этими
двумя формами нет.
Как я уже сказал, выводы мои относительно расстройства
психической деятельности при алкогольном параличе
основываются на 20 случаях этой болезни, которые мне пришлось
наблюдать. Истории болезней этих случаев будут описаны в работе
«Об алкогольных параличах»; здесь же я приведу три
наблюдения, в которых расстройство памяти было выражено
особенно характерно.
Наблюдение 1. Больной Ш., 25 лет, приехал из Я. в июле 1883 г. с
следующим анамнезом. Больной происходит из семьи впечатлительной.
Воспитание получил крайне избалованное: хотя были способности, но он нигде
не доучился, так как волю больного нисколько не старались развивать. Он
вследствие этого рано познакомился со всеми житейскими соблазнами, рано
стал пить; сифилиса никогда не было. За последние годы жизнь была крайне
неправильная: ночи проходили в кутежах с женщинами, днем спал или пил
вино, но пил помногу, так что выходило бутылок пять красного вина в день;
кроме того, выходило около бутылки простой водки. Весной 1883 г. он уже
стал чувствовать некоторую слабость; так, иногда чувствовал шаткость в
походке, по утрам часто тошнило, однако он не обращал на это внимания.
Больной проводил лето 1883 г. в деревне на Волге. 26 июня около его
поместья проезжали плоты, которые зацепили за купальню и сломали ее.
Больной крайне вскипятился, узнав это, бросился на плоты, схватил топор и
начал рубить связи. Целый час кричал, ругался, причем все время ноги были
в воде. Наконец, он ослабел так, что его на горку ввели с поддержкой,
после чего он упал. Хотя он и успокоился, но после этого вообще был слаб,
а дней через пять почувствовал, что у него двоится в глазах. Хотя он
продолжал немного ходить, но ходил, очень сильно шатаясь; около 10 июля
совсем слег. Двоение в глазах исчезло, но взамен этого развивалась слабость
в ногах. Слабость эта быстро увеличивалась, так что больному сделалось
невозможным вставать с постели; явились сильные боли в ногах;
дергающие, стреляющие. Через неделю или две явилась слабость в руках. В начале
августа было дня два трудно глотать — затем ноги чрезвычайно похудели,
явилась контрактура в коленях. Вместе с этим память больного чрезвычайно
ослабела. В таком состоянии больной приехал в Москву, и я его в первый
раз увидел 10 августа.
В то время он был в таком состоянии. Больной — молодой человек
хорошего сложения. Цвет лица и кожи крайне бледный с желтоватым
оттенком. Говорит слабо. Исследование различных органов показывает следующее:
209
язык чист (аппетита решительно нет, что ни съест больной — его рвет;
кроме того, бывает самостоятельная рвота слизью). Живот вздут ([имеется]
наклонность к запорам, так что ставится клизма через неделю). Моча идет
правильно, очень сильно окрашена; белка и сахару нет. Печень не
представляет изменений, легкие также. Пульс очень слабый, неправильный, тоны
сердца слабы; изменений никаких в тонах нет.
Со стороны нервной системы такие изменения. Больной постоянно
лежит, сидеть решительно не может, ноги сведены в коленях под очень острым
углом. Движения в них очень слабы; в голеностопном суставе и в пальцах
ног движений совсем нет, ступни отвисают, если приподнять ногу. В
коленном суставе возможно сгибание в ограниченных пределах. Разгибание
активное невозможно, пассивное [возможно] в очень небольшой степени;
пассивному разгибанию препятствует контрактура сгибателей: если стараться
усиленно разогнуть, больной кричит от боли. В тазобедренном суставе нога
тоже согнута. Движения в тазобедренном суставе, однако, все возможны,
хотя очень слабы. Мышцы крайне похудели; на голенях и стопах [—] одна
кожа; мышцы стопы и голени вполне атрофированы, икры чрезвычайно
тонки и дряблы. [М.] Extensor femoris quadriceps также. Мышцы,
сгибающие голень, очень тонки, [mm.] glutaei также. Сократительность от
индукционного и гальванического тока совершенно отсутствует в мышцах нижних
конечностей. Сухожильных рефлексов нет. При щекотании подошв является
отдергивание ноги в тазобедренном суставе. Сдавление мышц бедер, икр и
стоп вызывает очень сильную болезненность. Давление на нервные стволы
не так болезненно. Чувствительность кожи понижена, но не очень;
расстояние ножек циркуля плохо различается больным только на подошвах, а на
ногах и бедрах [—] хорошо. Чувство давления и чувство температуры также
порядочно сохранено; только на подошвах не может различать температуры,
разнящейся на 3° R89, а на голенях — 11/2° [R]; на бедрах различает менее
1° [R]. Болевая чувствительность сохранена.
Больной жалуется на боли в ногах; так как у него замечается особенное
состояние памяти, вследствие чего он не помнит прошедшего, он иногда
отрицает эту боль совсем, так как не чувствует ее в данный момент, но
когда она есть, он вскрикивает и говорит, что ему стреляет то в ту, то в
другую голень или стопу. Иногда он довольно долго жалуется на колющую
боль в одном месте, и все спрашивает, не попала ли в постель булавка.
Ноги холодны, особенно стопы, всегда влажные, синеватые. В верхних
конечностях тоже значительная слабость. Слабость главным образом в мышцах
кисти и пальцев. Наиболее поражены разгибатели кисти и пальцев,
вследствие чего рука отвисает, причем пальцы остаются несколько согнутыми в
первой фаланге и разогнутыми во второй и третьей. Эта флексия первых
фаланг более в III и IV пальцах, менее во II и V, вследствие чего оба
последние пальца немного выстоят. Пальцы несколько раздвинуты, и вся кисть
отклонена немного к локтю. Движение всеми мышцами возможно, но слабо.
Особенно слабо действуют m. extensor carpi rad[ialis] и [m.]extens[or] digi-
tor[um] comm[unis]. Действие [mm.] interossei также слабо; мышцы,
сгибающие пальцы, слабы, схватывать предметы больной не может. Супинация
возможна, хотя слабее нормальной. Флексия и экстензия в локте тоже. В
плечевом суставе мышцы действуют порядочно. Мышцы похудели,
атрофированы, но не так, как в ногах. От индукционного тока сокращения слабы,
постоянный ток вызывает сокращения довольно обширные. Извращения в
отношении к полюсам нет. Чувствительность притуплена только в концах
пальцев. Субъективные жалобы на онемение, на чувство, что «что-то
лежит». В руках болей почти нет, но давление на мышцы болезненно. Кисти
рук также влажны и холодны. В мышцах туловища слабость — сидеть не
может. Мышцы живота тоже ослаблены, живот вздут. Диафрагма работает
порядочно. Мышцы шеи хорошо действуют, голову больной вертит свободно.
В мышцах лица никаких уклонений нет, то же в глазодвигательных. Глотает
больной совершенно хорошо. Речь не изменена.
Со стороны психической на первом плане чрезвычайный упадок памяти
недавнего. Больной позабывает все, что только перестает действовать на его
органы чувств. Стоит кому-нибудь уйти от него на минуту, и он уже поза-
210
