Классики русской медицины о действии алкоголя и алкоголизме: Избранные труды / Сост. В. С. Воробьев. — М.:Медицина, 1988. — 304 с: ил. ISBN 5-225-00184—X

В начало   <<<     Страница 162   >>>    1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30  31  32  33  34  35  36  37  38  39  40  41  42  43  44  45  46  47  48  49  50  51  52  53  54  55  56  57  58  59  60  61  62  63  64  65  66  67  68  69  70  71  72  73  74  75  76  77  78  79  80  81  82  83  84  85  86  87  88  89  90  91  92  93  94  95  96  97  98  99  100  101  102  103  104  105  106  107  108  109  110  111  112  113  114  115  116  117  118  119  120  121  122  123  124  125  126  127  128  129  130  131  132  133  134  135  136  137  138  139  140  141  142  143  144  145  146  147  148  149  150  151  152  153  154  155  156  157  158  159  160  161  162  163  164  165  166  167  168  169  170  171  172  173  174  175  176  177  178  179  180  181  182  183  184  185  186  187  188  189  190  191  192  193  194  195  196  197  198  199  200  201  202  203  204  205  206  207  208  209  210  211  212  213  214  215  216  217  218  219  220  221  222  223  224  225  226  227  228  229  230  231  232  233  234  235  236  237  238  239  240  241  242  243  244  245  246  247  248  249  250  251  252  253  254  255  256  257  258  259  260  261  262  263  264  265  266  267  268  269  270  271  272  273  274  275  276  277  278  279  280  281  282  283  284  285  286  287  288  289  290  291  292  293  294  295  296  297  298  299  300  301  302  303  304 


торые далеко удалены от центра. Так, в п. dorsi pedis почти вовсе не видно
было нормальных волокон; напротив, от большинства из них осталась
только шванновская оболочка с небольшим количеством мелких миелиновых
капелек. Почти то же самое представлял п. peroneus; в седалищном же
нерве (на бедре) видно было гораздо более нормальных или мало
измененных волокон, хотя и здесь встречалось немало глубоко измененных. В
нервах, представлявших большие изменения, при расщипывании встречалось
очень большое количество распавшегося миелина в виде более или менее
крупных капель, и между ними видны были зернистые шары: по-видимому,
здесь изменение нервных волокон, т. е. распадение миелина шло быстрее,
нежели в других случаях. Совершенно другую картину представляли
поясничные корешки как передние, так и задние: здесь волокна имели
нормальный вид, и только при внимательном исследовании можно было найти
между ними небольшое число несколько измененных. Нервы верхних
конечностей оказались менее пораженными, нежели нижних, и из них более всего
п. radialis; в шейных же корешках нельзя было найти никаких
патологических изменений. В п. phrenicus большинство волокон было нормально, и
только немногие были несколько перерождены, а п. vagus был изменен довольно
значительно: в нем очень многие волокна были глубоко повреждены, а
некоторые представляли полное перерождение.
При исследовании спинного мозга в свежем состоянии найдены
рассеянные зернистые шары, но в очень небольшом количестве. На разрезах
уплотненного спинного мозга белое вещество его на всем протяжении
оказалось вполне нормальным. Количество клеток в сером веществе, по-видимому,
тоже везде было нормально; большинство их представляло вполне
нормальную форму, и только в некоторых из них были видны вакуоли — в иных
одна, в других же от 2, 3, 5 и даже более. Такие измененные клетки более
всего встречались в шейном утолщении; в поясничном утолщении они
встречались, но в очень небольшом числе, а в грудном отделе их совсем не
удалось найти. В продолговатом мозгу, варолиевом мосту, в больших ганглиях
и белом веществе мозга ничего ненормального не было.
При исследовании коры головного мозга из различных ее отделов ни в
клетках, ни в нервных волокнах нельзя было найти никаких доказательных
уклонений от нормы; видно было только расширение кровеносных сосудов.
Наблюдение 4-е. Мужчина 30 лет. Продолжительный abusus spirituoso-
rum; lues; ранение, после него постепенное развитие паралича нижних
конечностей, отчасти и верхних, и ослабление психической деятельности,
особенно памяти. Приступ dyspnoe, упадок деятельности сердца, exitus[letalis].
При вскрытии: жировое перерождение сердца; neuritis parenchymatosa
multiplex; спинной мозг нормален; очень незначительное изменение мышц
конечностей.
Владимир Н., дворянин 30 лет, поступил в нервную клинику 8 февраля
1888 г. с параличом конечностей, преимущественно нижних, и с
расстройством психической деятельности. Умер 11 февраля 1888 г. Больной
происходит из довольно богатой семьи; относительно его родителей и родственников
не удалось собрать никаких сведений. От 16 до 26 лет был на военной
службе, а потом жил большей частью в деревне без определенных занятий.
С самой ранней юности Н. вел неправильный образ жизни: уже с 12—13 лет
он начал пить вино, курить и иметь сношения с женщинами, [—] и всю
жизнь свою постоянно предавался всяким излишествам: постоянные
кутежи и пьянство, abusus in venere, бессонные ночи и вполне беспорядочная
жизнь. Соответственно этому [перенес] целый ряд болезней: несколько раз
повторяющийся уретрит, который сделался хроническим; несколько раз [—]
ulcera mollia penis et bubones; на 19-м году [—] epididymitis, от которого
осталось затвердение правого придатка; на 20-м году [—] ulcus induratum
и затем вторичные явления сифилиса, от которого он лечился втираниями
и впрыскиваниями. Уже несколько лет у него бывает по утрам рвота, один
раз была желтуха; несколько раз после пьянства делались галлюцинации
зрения и слуха — по-видимому, delirium tremens. Он женат, но детей не
имеет: два раза жена была беременна, но оба раза выкинула. В мае 1887 г.
во время ссоры больной наш получил колотую рану в подчелюстной обла-
162

сти, причем была перерезана art. lingualis: кровотечение было очень большое,
понадобилось расширить рану, чтобы перевязать артерию (соответственно
этому месту и теперь виден рубец). Вскоре после этого здоровье Н. стало
быстро расстраиваться: он стал замечать боль, неловкость, а потом и
слабость в ногах; эти явления усиливались, и в начале ноября 1887 г. он уже
не мог ходить и должен был слечь в постель. Приблизительно с этого же
времени стала изменяться и психическая деятельность его: постепенно
стала слабеть память, по временам делались галлюцинации, преимущественно
слуховые, очень часто была бессонница, что и заставило поместить его в
клинику.
Status praesens. 8 февраля 1887 г. Больной хорошего
телосложения, общее питание удовлетворительно; мышцы развиты хорошо;
подкожного жира достаточно, но не очень много; общее состояние безлихорадочное.
Ни ходить, ни стоять он не может вследствие слабости ног, сидеть же
может, хотя не очень долго. Аппетит плох; [беспокоит] жажда, язык обложен;
[жалуется на] дурной вкус во рту; после еды [—] тяжесть и кислая отрыжка.
Живот несколько вздут, но не болезнен при давлении. Печень слегка
увеличена в объеме и немного болезненна; границы селезенки
нормальны. Отправления на низ неправильны — то запор, то понос; по
временам являются геморроидальные кровотечения. Больной жалуется на
одышку и по времени [—] на боли в груди. При аускультации и
перкуссии груди легкие оказались нормальными, дыхание неровно: то
замедляется, то учащается. Границы сердца в пределах нормы; тоны его чисты, но
слабы; пульс 112 в минуту, слабоват, не совсем правильный, иногда
заметны перебои; цианоза нет. Мочеиспускание свободно; моча
соломенно-желтого цвета, без белка и сахара, [суточное] количество ее 1200 см3.
Психическая деятельность резко изменена, больной несколько ажитирован и
говорлив, настроение духа слегка веселое, главным же образом беспечное. Хотя
больной дает правильный ответ на каждый предлагаемый вопрос, но к
продолжительному и точному разговору он не способен: он слишком
легкомыслен, и суждения его слишком поверхностны. Но особенно резко выражено
ослабление памяти: о событиях, давно бывших, больной сохранил еще
воспоминания, о недавних же (в особенности начиная с мая [18]87 г.) он
вспоминает отрывочно; а мелкие события ежедневной жизни тотчас же
забывает, и очень часто не помнит того, что он делал или говорил час или полчаса
тому назад. По временам, особенно вечером и ночью, у него бывают
галлюцинации как слуха, так и зрения, но не особенно резкие; большею частью
[—] бессонница. Органы чувств, а также речь не представляют уклонений от
нормы; со стороны головных нервов тоже не заметно ничего ненормального.
Больной жалуется на ломящие боли в нижних конечностях, на онемелость
в ногах и отчасти в пальцах рук, на чувство покалывания, ползания
мурашек и жара преимущественно в стопах и подошвах. При исследовании
нижних конечностей оказалось следующее: питание мышц несколько понижено,
хотя явно выраженной атрофии их не заметно, но мышцы дряблы,
особенно на левой ноге. Пассивные движения ног вполне возможны и
безболезненны; произвольные же движения их очень ослаблены; мышечная сила ног
значительно уменьшена, а в экстензорах стопы и пальцев почти равна
нулю. Сухожильные рефлексы нижних конечностей совершенно отсутствуют,
но и рефлексы подошвы тоже почти уничтожены. Фарадическая
возбудимость нервных стволов и мышц на нижних конечностях вполне
уничтожена; гальваническая же возбудимость сохранена, но ниже нормы, причем
сокращения [мышц] крайне вялы. Исследование чувствительности ног
показало значительное понижение всех видов ее, причем анестезия
увеличивалась по мере удаления от центра. Вместе с этим заметно было ослабление
и мышечного чувства. Более точное исследование чувствительности было
невозможно вследствие неспособности больного сосредоточить внимание.
Мышцы нижних конечностей очень болезненны при давлении, очень
болезненны также и нервные стволы как cruralis, так и ischiadicus и их ветви.
Мышцы верхних конечностей, особенно на предплечиях и кистях, также
несколько дряблы, но заметной атрофии нет. Произвольные движения рук
свободны и правильны, но сила их уменьшена, особенно в правой руке; су-
11*
163


Hosted by uCoz