как первая, инъекция — тот же результат. Впрыснуто 0,5 см3
алкоголя без воды — мгновенное параличное состояние и смерть
через 20 мин. Факты эти не могут быть объяснены только тем,
что поверхность легких легче всасывает жидкости, чем желудок,
ибо условия легкости всасывания алкоголя как жидкости,
конечно, на стороне разведенного, а не абсолютного алкоголя. Дело
другого рода, если принять, что эта жидкость всасывается легче в
форме паров; тогда приведенные факты совершенно понятны.
В возможности этого для легких, вероятно, никто не сомневается
уже на основании аналогии с всасыванием ими паров эфира и
хлороформа. Кроме того, я и служитель при химической
лаборатории Берлинского патологического института пробовали вдыхать
пары алкоголя, конечно, сильно разведенные воздухом. Мы оба
начали ощущать припадки опьянения не более чем через 2 мин.
Замечу мимоходом, что у меня пары эти производили в полости
рта ощущение особенного сладковатого вкуса, вероятно,
вследствие того, что алкоголь в этом случае проникал эпителий в очень
раздробленной форме. Существующее для легких я переношу на
желудок на том основании, что в этом органе почти всегда есть
газы (нет только в случае переполнения его пищей),
следовательно, почти всегда существуют условия для образования паров
летучих жидкостей. Чтобы убедиться в этом, стоит припомнить,
как часто по введении в желудок спиртных напитков (сильно
разжиженный алкоголь) является затем отрыжка, т. е.
выбрасывается из желудка воздух, и что он всегда бывает богат парами
алкоголя. Всасывание же их стенками желудка, несомненное a priori,
подтверждается следующей аналогией: эфир в желудке всегда
обращается в пары и всасывается, и очень быстро. Нечего,
кажется, и доказывать, что в этой форме алкоголь приходит в
соприкосновение с кровью в более раздробленном состоянии, чем в том
случае, если проникает стенки сосудов в форме жидкости. Тем
не менее я не смею отрицать возможности последнего. Может
быть, самое проникание через поры стенок есть уже достаточное
раздробление, чтобы не происходило свертывания белка. Опытов
для решения этого вопроса я не делал, а они возможны,
разумеется, не в очень тонкой форме. Например, если взять трубку, с
одного конца завязанную животной перепонкой, а с другого
могущую быть совершенно плотно закрытой, наполнить ее
определенным по объему или весу количеством кровяной сыворотки,
взвесить вместе с содержимым и, погрузив ее концом с пузырем
в абсолютный алкоголь, постоянно двигать в нем, при этом
наблюдать момент, когда сыворотка начнет мутиться. Взвесив тогда
(прохождение белка через животную перепонку почти или = 0)
трубку cum sero 18, получим количество алкоголя, потребное для
свертывания данного количества кровяной сыворотки. Меньшие
против этого количества алкоголя могут служить, так сказать,
мерилом степени раздробления его.
Количество алкоголя в крови, нужного для опьянения,
определить нельзя, ибо при инъекциях его в вены было наблюдаемо
24
(Духек), что степень опьянения зависит не только от количества
впрыскиваемого алкоголя, но и от быстроты, с которою
производится инъекция. Вышеприведенное наблюдение над собакой,
которой был случайно впрыснут алкоголь в легкие, и следующие
затем опыты с кроликом подтверждают это: притом показывают,
что для мгновенного опьянения нужно очень мало яда в
сравнении с массой крови, лишь бы количество это поступило в нее
разом. Этим могут быть объяснены случаи опьянения, длящегося
1, 2 и более суток (я сам был свидетелем случая, когда это
состояние продолжалось более 24 часов, несмотря на 12-часовой сон),
для которых, как известно, необходимо сильное наполнение
желудка алкоголем. В пользу этого говорит, наконец, и то
обстоятельство, что у опившихся при вскрытии (следовательно, всегда
позже, чем через 24 часа по принятии алкоголя) в желудке
всегда есть алкоголь.
§ 6. Действие алкоголя на кровь. Кровь пьяного животного
представляет для невооруженного глаза, в случаях очень
сильного опьянения, только одно изменение: цвет артерийной крови
темнее обыкновенного, но все-таки далек от цвета венной. Для
вооруженного глаза жидкость эта изменений не представляет
(Бёкер). При сильном опьянении животного кровь его имеет
алкогольный запах (объяснение в предыдущем параграфе).
Чтобы получить хотя некоторое понятие о причинах
потемнения цвета крови у пьяных животных, я смешивал артерийную
кровь с алкоголем в форме паров и жидкости; в последнем случае
брал или абсолютный, или настолько разжиженный алкоголь,
чтобы не происходило свертывания крови. При первых двух способах
смешения цвет крови темнел, при последнем нет, или по крайней
мере так незначительно, что изменение не было заметно для
глаза.
Потемнение цвета не зависит, по-видимому, от свертывания
белка алкоголем, ибо для произведения этого явления достаточно
очень небольшого количества паров алкоголя в сравнении с
массой крови. Не зависит также от выделения кислорода, ибо кровь
смешивалась с алкоголем в трубке над ртутью вне
соприкосновения с воздухом.
Изменившаяся таким образом кровь, будучи взбалтываема с
воздухом, выделяет пары алкоголя и становится светлее, но даже
после получасового взбалтывания, когда нос не ощущает более
запаха алкоголя, не достигает нормального алого цвета.
Обстоятельства эти, по-видимому, указывают на химическое
соединение алкоголя с кровью. Но соединение это если и
существует, то должно быть очень слабо, ибо может быть разрушено, если
выпаривать кровь при обыкновенной комнатной температуре в
безвоздушном пространстве. Конечно, сказать, что при этом алкоголь
может быть удален вполне, нельзя, ибо для этого нужно
количественное определение его в перегоне при данном
[количестве] в крови — вещь невозможная, пока химия не определит точно
натуру и свойства летучих веществ, выделяющихся из крови при
25
