что идеология этих господ должна привести, с одной стороны, к
увеличению шпионажа, с другой — к неимоверному увеличению
полицейской власти, ибо как же оберечь народ от тайной продажи
по деревням, особенно в глухих местностях, как не поставив почти
около каждого дома по городовому, да и то с риском, что городовой
подвергнется алкогольному соблазну? Иначе ведь дело сведется к
тому — что мы и имеем в некоторых Американских Штатах, — что
тайный торговец вином, будучи привлечен к суду, не станет и
оправдываться, а преспокойно спросит судью: «Сколько платить?»
Ибо штраф его нисколько не обременит, так как с избытком будет
переложен на потребителей продукта. У нас среди инородцев
восточных окраин, особенно среди вотяков, как известно,
распространено тайное производство и продажа «кумышки», выкуриваемой в
огромном количестве, и однако, несмотря на строгое преследование
закона, которое, естественно, должно было усилиться с введением
государственной монополии в стране, выкуривание «кумышки»
продолжается и поныне, и даже не слышно, чтобы местные суды
разбирали дела о курении «кумышки». Очевидно, что эти дела,
если и доходят когда-либо до внимания местных полицейских
властей, то разрешаются вполне миролюбиво и полюбовно, причем, от
этого полюбовного решения выкуривающий «кумышку», очевидно,
нисколько не страдает, а, быть может, даже и поощряется.
Ясно, что для решения вопроса об алкогольном оздоровлении
населения с целью в конечном результате достичь изъятия
крепких спиртных напитков из вольной продажи, необходимо повести
планомерную работу, подготовив реформу путем повсеместного
отрезвления народа. Без этой планомерной работы дело
отрезвления народа может быть только испорчено, как это и случилось в
Америке; по крайней мере, нельзя не верить президенту
Соединенных Штатов W. Taft'y, который говорит, очевидно, опираясь
на опыт своей страны, что «нет ничего сумасбродного и более
противного здравой критике, как издавать законы, которых
соблюдение оказывается невозможным при данных условиях; это
положение применимо к коренным законодательствам в области тортовли
крепкими напитками». Равным образом известный английский
общественный деятель Chamberlan в своем отчете о путешествии в
Америку замечает: «Я видел действие запретительных
законодательств в Америке, которые лишь способствуют развитию
пристрастия к крепким спиртным напиткам». Пример другого рода
представляет собою Швеция и наша Финляндия.
Как известно, в Швеции в 1908 г. был внесен и одобрен
Советом министров проект запретительного закона относительно
производства и продажи крепких спиртных напитков. Почти
одновременно подобный же закон был принят и финляндским народным
представительством, хотя он и подвергся затем довольно
существенным изменениям со стороны финляндского сената. Но и та и
другая страна была подготовлена к этим законопроектам целым
рядом предшествовавших мероприятий и, между прочим, широкой
пропагандой идей трезвости, вследствие чего здесь эта реформа
93
оказалась более целесообразной, хотя все же по праздникам
нетрудно видеть пьяных финнов, вывозящих водку из Петербурга49,
а в Швеции в большом распространении крепкий напиток,
известный под названием «шведского пунша».
В чем же должна состоять подготовка страны к изъятию
крепких напитков из вольной продажи? Как и в других случаях,
«алкогольное оздоровление» должно иметь в виду, с одной стороны,
меры лечебные, с другой — предупредительные, или
профилактические. Первые состоят в устройстве лечебных учреждений и
колоний для всех пострадавших от алкоголизма, как-то: клиник,
лечебниц, убежищ, амбулаторий и рабочих колоний; вторые — в
принятии всех мер, клонящихся к предупреждению развития
пьянства и распространения алкоголизма, [таких] как пропаганда идей
трезвости и пр., устранение алкогольной провокации и
создаваемого ею алкогольного соблазна и последовательно проводимые
ограничительные меры по отношению к торговле спиртными
напитками при тех или других условиях и систематическое понижение
крепости спиртных напитков.
Что касается врачебной помощи пострадавшему населению, то
следует иметь в виду, что с устройством клинического
Противоалкогольного института в С.-Петербурге этому делу, смею думать,
положено прочное начало, ибо этот институт как научно-лечебное
учреждение, особенно при его расширении, даст не только
соответствующую помощь пострадавшему населению и, конечно, не одной
только столицы, а и различных округов России; вместе с тем он
«создаст и необходимый кадр50 врачей, которые ближе ознакомятся
как с проявлениями алкоголизма, так и со способами его лечения,
физическими и психическими (внушение, различные виды
психотерапии) , а главное войдут в это дело в такой мере, что признают
его своим любимым делом, своей специальностью. Он даст таким
образом врачей для устройства сети хотя бы небольших лечебниц
и амбулаторий и вне столицы.
Устройство амбулаторий вообще недорого и можно ожидать, что
отныне вместе с устройством петербургской клиники развитие
амбулаторий для алкоголиков должно пойти быстрыми шагами,
ибо врачи, работающие на местах внутри России, которым будет
поручена организация амбулаторий для алкоголиков, могут в
случае надобности путем командировки с затратой небольшого
сравнительно времени ознакомиться со всеми подробностями
клинического ведения дела и с методикой психотерапии.
Само собою разумеется, что на предмет врачебной помощи
пострадавшему от алкоголя населению должны тратиться далеко не
те убогие средства, какие отпускаются ныне. Какие затраты
должны быть произведены собственно на этот предмет, а не на
совершенно никому ненужные увеселения, на которые ныне тратятся
большие деньги, могли бы определить совещания из
представителей земств и городских управлений. Могу лишь сказать, что один
врач из Ярославской губернии (А. А. Голосов) в 1905 г. на съезде
психиатров определил, что если бы траты правительства на выше-
94
