новые, никому неизвестные горизонты. Задача моя более
скромная: я просто имею в виду сообщить здесь те заключения, которые
слагаются у меня по вопросу об алкоголизме сами собой после
ряда лет общения с больными алкоголиками.
Каждый раз, когда в сфере вопросов, касающихся так
наз[ываемого] народного здравия, на первый план выдвигается
какой-нибудь один и начинает обращать на себя всеобщее внимание,
делается, так сказать, жгучим вопросом, невольно начинаешь
себя спрашивать мысленно: «Что по этому вопросу
сделано земской медициной?» И если оказывается, что
сделано еще очень мало или вовсе ничего не сделано, то ждешь
настойчиво ответа: «Когда же будет сделано и что
будет сделан о?» Такие вопросы напрашиваются невольно,
сами собой, в силу того, что последние тридцать лет нашей
общественной жизни дали много неоспоримых доказательств в пользу
того, что деревня многим обязана земскому врачу.
Но раз представители земской медицины бесспорно имеют
известное влияние на местное население в смысле проведения в его
среду здравых понятий по медицине вообще, они сами как врачи
должны постоянно стоять на той нравственной высоте, на которую
поставило их знание и ответственное положение как лиц,
облеченных полным доверием населения. Они, как и все мы, врачи,
должны непрестанно следить за собой, чтобы быть свободными даже от
простых предрассудков. Эти предрассудки, будучи по существу
не чем иным, как простой, усвоенной по шаблону привычкой,
тем не менее подчас могут вредно отражаться на успехе данного
дела.
Чем свободнее мы, врачи, от предрассудков, тем устойчивее
наше положение и тем плодотворнее влияние на местное
население. Для тех же, кого судьба поставила в особую близость к
народу, кто имеет на него такое большое влияние — для земских
врачей — свобода от подобных предрассудков — сила
первостепенной важности, сила неменьшая, чем самое специальное их
знание.
Кто разделяет наши воззрения на значение земской медицины
в современной русской жизни, кто в земском враче видит важный
фактор в деле борьбы с различными неустройствами санитарными,
кто верит, что и будущие поколения земских врачей не перестанут
так же идейно служить вверенному им делу, как служили ему
сходящие уже со сцены старые деятели, кто так привык
относиться к земскому врачу, тот не может пройти молчанием вопроса об
отношении земских врачей к народному алкоголизму, раз только
этот вопрос становится общественным вопросом, захватывающим
глубоко самые различные интересы населения.
Я обхожу молчанием вопрос о том, что сделано земской
медициной в деле борьбы с народным алкоголизмом; я хочу коснуться
другого вопроса — вопроса о том, в каком направлении могла бы
идти деятельность земских врачей, чтобы ослабить
вредное влияние народного алкоголизма.
258
По нашему глубокому убеждению, первою и главною задачей
земского врача в борьбе с алкоголизмом должно быть стремление
провести в население и поддержать в нем правильный взгляд на
употребление спиртных напитков.
В этом стремлении он должен проявить всю свою энергию, а
для достижения намеченной цели должен воспользоваться всем
своим влиянием.
В самом деле, ложность воззрений на значение алкоголя как
момента, действующего вредно на здоровье, отзывается на
благосостоянии населения несравненно чувствительнее, чем сказывается
на нем ложность воззрений на сифилис как на болезнь, легко
поддающуюся излечению. Сифилис, как и всякая другая болезненная
форма, раз только развился у человека, скоро заставляет его
убедиться воочию в ложности исповеданных им взглядов. Самые
храбрые из тех, кто смеялся над сифилисом, быстро падают духом,
лишь только на себе самих увидят первые проявления тяжелой
формы болезни. Насколько легкомысленно было их отношение к
вопросу о возможности заражения до заболевания, настолько же
страстным является их желание освободиться от ужасной болезни
после заражения ею и притом освободиться совершенно и
навсегда, дабы снова войти в обладание всех тех прав, которые, по их
понятиям, утратились ими с момента приобретения сифилиса.
Такое настроение больного делает его крайне доступным влиянию со
стороны врача, а его пример дает повод и другим задуматься над
вопросом: действительно ли сифилис такая легкая болезнь, как это
полагают очень многие.
Не то при алкоголизме. Больной подчас бывает на шаг от самой
серьезной опасности, приготовленной ему алкоголем, и тем не
менее он не сознает тяжести своего положения, он даже не допускает
возможности связывать свое заболевание с неумеренным
употреблением спиртных напитков. Он отказывается верить словам того,
кто стал бы доказывать истинную причину его болезни, он
продолжает оставаться при своем убеждении или, говоря правильнее, при
своем заблуждении.
И это понятно! В своем заблуждении он поддерживался так
долго и притом чуть ли не со всех сторон. Вся жизнь его, все, что
только окружало его, совсем не говорило ему, что водка враг
здоровья; напротив, он свыкся, он сжился с мыслью о том, что все
пьют, всегда пьют и сколько хотят пьют. И ни разу не было такого
положения, когда кто-нибудь, во имя каких-нибудь соображений,
удержал бы его от вина. Напротив, все и всегда поощряли и
поощряют его к тому, чтобы он пил.
Кому не знакомы такие картины? Вот человек, заведомый
алкоголик, и он втянулся в пьянство уже настолько, что ему
трудно бороться с так наз[ываемым] «соблазном», хотя от всякой
лишне выпитой рюмки он и страдает жестоко. Каждый знает его
слабость и каждому хорошо известен вред, оказываемый на него
алкоголем. Тем не менее каждый, к которому приходит такой
17*
259
