меньше по количеству, но он стал хуже по качеству. Это были крепкие и токсичные напитки, приводящие к серьезным алкогольным заболеваниям. По поводу результатов запрета Vernon писал: «За семь лет, прошедших со времени введения полного запрета, на проведение его израсходовано 12 миллионов долларов... Результаты запрета не все положительны: усилилось пренебрежение законом, существует целая армия контрабандистов и самогонщиков. Правительство не может полностью провести запрет и тем самым теряет свой престиж» [цит. по Гуревичу 3. А., Залевско- му А. 3., 1930].
Некоторые авторы [Hercod R., 1927; Emerson Н., 1928; Leopold R., 1928, и др.] указывали на значительное уменьшение денежных трат рабочих на спиртные напитки и вследствие этого на улучшение питания и благосостояния рабочих, что повысило производительность труда и уменьшило прогулы. Однако многие считали, что запрет алкогольных напитков в США не дал желаемых результатов. Е. Kull (1929) на основании анкетного опроса, в котором приняло участие 3500 человек, пришел к выводу о разочаровании населения в запрете. Против запрета выдвигались следующие возражения: прекратилась пропаганда трезвости; молодежь стала пить больше; увеличилось потребление крепких, самых вредных напитков; появилось неуважение к закону; законодательство благоприятствует богатым и др. В 1932 г. конгресс США принял решение об отмене запрета.
Таким образом, радикализм в противоалкогольной борьбе в конечном счете оказался неэффективным, так как не исчезли главные социальные причины, побуждающие к употреблению алкоголя в условиях капитализма. Кроме того, по мнению некоторых авторов, запрет на алкогольные напитки не может быть эффективным в отдельных странах, поскольку «алкоголизм есть проблема всемирная, мировой должна быть и защита от него» [Legrain L., 1925].
В сентябре 1926 г. правительства Швеции, Финляндии и Польши предложили Лиге Наций включить вопрос о борьбе с алкоголизмом в повестку дня. Это предложение было поддержано Данией, Бельгией и Чехословакией. Лигой Наций была принята в сущности ничего не значащая резолюция, которая, по мне¬
174
нию директора Интернационального бюро по борьбе с алкоголизмом R. Hereod (1928), «...во многих отношениях принесла разочарование. Ограничились постановлением о том, чтобы гигиеническая организация занялась собиранием статистических материалов о последствиях алкоголизма...».
Прошло более 50 лет с тех пор, как организация здравоохранения Лиги Наций заявила, что алкоголизм следует включить в число вопросов, подлежащих рассмотрению в проекте глобальной программы здравоохранения. За этот период углубилось понимание сущности алкоголизма, появились различные программы по лечению больных алкоголизмом и профилактике алкоголизма, осуществлены многочисленные теоретические и клинические исследования и опубликована обширная литература по этому вопросу.
Актуальность борьбы с алкоголизмом за это время не только не уменьшилась, а, напротив, значительно возросла. О растущем злоупотреблении алкоголем свидетельствует зарубежная пресса: «Национальное бедствие» («Чикаго дейли Ньюс», США), «Самоубийство наций» («Орор», Франция), «Путь к катастрофе» («Экспресс», Швеция), «Змей алкоголя вползает в страны ислама» («Акшам», Турция)—таковы заглавия статей. Алкоголизм и пьянство остаются актуальными и в социалистических странах, являясь серьезным тормозом на пути строительства новой жизни. «В борьбе за трезвость нет компромиссов!» — заявляет «Работническо дело» (Болгария). Югославская «Борба» с тревогой спрашивает: «Идеал молодежи — пьяный супермен или член трудового содружества?». «Усилить влияние в воеводствах комитета по борьбе с пьянством» — призывает польская «Трибуна люду».
В борьбу с алкоголизмом за последние годы включилось множество специализированных учреждений ООН: Комиссия по наркотическим средствам, Институт по борьбе с преступностью, Международная организация труда, Международный и Европейский советы по борьбе с алкоголизмом и наркоманией, ЮНЕСКО и др. Только в послевоенные годы в различных городах мира состоялось восемь международных противоалкогольных конгрессов.
Алкоголизм как проблема общественного здравоохранения всегда был объектом рассмотрения ВОЗ,
175
