деревень и городов, несущим всю тяжесть налогов, несущим все средства на содержание всей уймы чиновников. Я укажу вам еще на следующее положение. Вот здесь один из ораторов говорил, что городским самоуправлениям предоставлено право запрещать продажу пива. Городским самоуправлениям предоставлено только право указывать те улицы, где они не желают иметь пивных лавок, но не винных лавок, не ренсковых погребов, не ресторанов, а только однех пивных лавок. И вот в 1907 г. городская дума постановила, чтобы на некоторых улицах не было пивных лавок. Такое постановление было в законное время представлено губернатору, но на это постановление принесли жалобу 17 пивных лавочников. В губернском по городским делам присутствии эта жалоба на постановление думы возымела большую силу, чем постановление думы, опирающееся на закон, и наше постановление не было утверждено. Мы обжаловали в Сенат,—Сенат нам отказал. Ведь все эти писанные законы до сего времени для городских самоуправ-лений—это именно есть только филькина грамота, как здесь назвал депутат Шубинской наш закон. И вот только теперь поднят вопрос в Государственной Думе и внесен на ея рассмотрение закон от имени крестьян. Мы, крестьяне, предлагаем статью закона, которая дает право городскому населению, а также сельским обществам самим определить, какую пользу они имеют от кабака. Пускай само население не имеет права жаловаться тогда, что вы его споили, и тогда пускай оно само возьмет всю нравственную ответственность на себя и будет отвечать за это, и не будет упреков. Еще не могу не указать вам, гг., на следующее положение. Все это говорить, доказывать и доказывать необходимость принятия такой статьи меня заставляют те цифры, которые находятся в правительственных документах. Если бы это зло было остановлено чем-нибудь или если бы оно сокращалось, может быть, нечего было бы взывать к вашей совести, а также к Правительству о принятии мер борьбы с ним. Предо мной лежат официальный источник, составленный управлением казенной продажи нитей. Он говорит ясно, что потребление спиртных напитков в городах выросло в несколько раз.
Вот вам губернии: Оренбургская: в городе выпивали в 1895 г. по 6 p. 1 к. на душу, а в 1907 г. пропивали уже 14 р. 30 к., это почти в два раза больше; в Пермской губ. в 1895 г. пропивали по ИО р. на душу, а в 1907 г.—19 p. 1 к.; В Самарской губ. в 1895 г. пропивали по 7 р. 99 к. на душу, а в 1907 г. 19 р. 13 к.; в Уфимской губ. в 1895 г. пропивали 7 p. 1 к., а в 1907 г. 17 р. 80 к. Из этого, гг., вы видите, что пьянство в городах растет, а с этим вместе растут народное разорение, народные болезни и народные нужды, которые часто толкают его на преступление. Но эти цифры, гг., относятся к 1895—1907 гг., а вот у меня есть „Правительственный Вестникъ", где говорится, что в нынешнем году потребление спиртных напитков в стране увеличилось до 1 декабря 1910 г., не много не мало, на 43.283.175 р. На 43.000.000 р. за одиннадцать месяцев финансовое ведомство гидравлическим прессом вытащило больше из бедного разоренного народа,—потому что в больших массах пьют крестьянское население и рабочий люд. (Голос слева: а 2.000.000 р. не дают на образование). Гг., я не буду вам приводить всех доказательств, которые у меня имеются, которые собраны мной и получены мной от жителей и обществ, но не могу не остановиться на следующей полученной мной вырезке,— это «Живое Слово», издающееся в Воронеже, которое приводит несколько цифр. Там говорится: «Предо мной лежит газетная вырезка с подведенным итогом о только что прошедшем праздничном разгуле, и прямо в ужас приходишь: такого пьянства, какое наблюдалось в столице на рождественских праздниках, кажется, не бывало еще! За первые три дня Рождества только в полицейских участках зарегистро-вано было свыше 3.000 чел. безчувственных. Все специальные отделения больниц переполнены были, и по приблизительному подсчету около 80 чел. умерло от отравления алкоголемъ». Вот вам, гг., результат нашего праздничного препровождения времени! 3.000 чел. было забрано в безчувственном состоянии! Гг., я понимал бы, если бы были забраны К ряду и старики, и младенцы, и женщины, и дети, но взяты только хозяева семьи. 3.000 хозяев семей ночевали
