тия от земли доставляемого ей продуктами винокуренной промышленности азота". Вот, гг., где была причина, вот тот камень, за который зацепились. Другими словами, это грозит разорением винокуренных заводчиков. Вот из-за чего несчастная Россия разоряется, из-за чего гибнет народ. Далее, гг. (голоса: довольно, устали). Я слышу раздаются голоса: довольно. Для вас довольно, а для нас, крестьян, имеющих теперь по воле Государя право говорить о себе, для нас не довольно. — Далее говорит бар. Черкасов, что мы убедились, что в России ниже, чем за границей, потребление, и ничего особенного по нашему мнению не произошло. Бар. Черкасов в своей речи говорит, что потребление у нас не увеличилось, что потребление у нас мало, что ничего не произошло. Неужели весь ужас, гг., доложенный вам некоторыми ораторами, и особенно депутатом Скорохо-довым *), неужели это—ничего не произошло? Неужели весь развал страны, вымирание населения — ничего не произошло? Ведь этого, гг., татарин врагу своему никогда не скажет, разве можно так говорить? Дальше, бар. Черкасов приводил здесь пример, ссылался на Янжула. По поводу работ Янжула я скажу дальше, насколько велик этот авторитет, и как к нему нужно относиться. Не могу также не указать на следующее положение в речи г. Черкасова. Он спрашивал, может быть пробудилось, проснулось в обществе движение, но это движение не находит поддержки в газетах и в обществе, как он заявляет. Гг.. общество пробудилось, барон в этом неправ, но ему не дают возможности высказываться. И вот г. докладчик финансовой комиссии бар. Черкасов ссылается на работу Янжула, а также ссылается на брошюрку, которую ему передал г. докладчик бар. Мейендорф. По этому вопросу я хочу сказать следующее. Докладчик бар. Черкасов здесь заявил о том, что в Царстве Польском, а также в Германии и в Швеции пьянство больше, чем у нас, вдвое, а там пьяных не ви-
*) Депутат Скороходов в своей речи нарисовал красочную и печальную картину спаивания и вырождения от этого инородческих племен на наших окраинах.
дать. Но против этого заявления, что там вдвое больше пьют, чем у нас, я протестую и протестую на основании документов. Статистика говорит, что в Царстве Польском потребляют в среднем 0,39 ведра, а в России больше, 0,80 ведра — именно в два раза больше, но в другую сторону. С такими доказательствами выступать докладчику финансовой комиссии с трибуны Государственной Думы, по моему, не следовало бы, надо брать материалы точные, материалы верные и только их приводить. Далее он еще' указал и много раз цитировал и много раз обращался к этой брошюре,—переданной ему уважаемым бар. Мейендорфом, как докладчиком комиссии о борьбе с пьянством,—вот эта брошюра: .,Пора бы это оставить", и он на нее ссылался с таким большим одушевлением и считался с ея авторитетом, причем говорил, что эта брошюра очень хорошая. Вот что написано в стенограмме {читает)'. „Едва только открыв эту брошюру, я в ней нашел некоторые весьма правильные и глубокия мысли, к которым мы, финансовая комиссия, совершенно присоединяемся". Финансовая комиссия к этой бро шюре присоединилась; но ведь закон-то ими внесен назад тому почти два года, закон этот надо было рассматривать в 1909 г.,—как же комиссия могла делать свои выводы, когда к этой брошюре присоединяется? Докладчик финансовой комиссии на нее опирается, но это издание правительственное, она издается при „Сельском Вестнике". Гг., это опять из того же источника, который до настоящого времени, до сего времени держал народ в невежестве и спаивал его; брошюра никем не подписана, какой-то набор материалов, который не имел ни имени, ни звания. На такие документы опираться и их докладывать нет основания и их не должно быть. Гг., я не буду останавливаться на более мелких возражениях, которые моей речью, докладчика специальной комиссии, безусловно могут быть опровергнуты, но я не могу не указать на то, что бар. Черкасов говорил, а именно, что финансовая комиссия считает неумеренное пьянство народным бедствием, но не считает бедствием умеренное потребление, и задачи комиссии бороться не с пьянством, а с неумеренным потреблением. Но я ждал как
