ли бы запрет коснулся и этого источника пьянства, такие, как Гриб Соленый, первое время мучились бы сильнее, тяжелее бы перенесли полное воздержание, зато раньше и полнее освободились бы от опасной тяги к выпивке.
Мое детство и юность прошли в начале XX века, в тот период жизни России, когда она набирала силы, стремясь полностью освободиться от отсталости в экономической и социальной областях. В то время заметно возросло значение интеллигенции, которая, поняв свой роль н ответственность перед народом, стремилась поднять его образовательный уровень. Это был период бурного роста демократических и революционных настроений. В высшие учебные заведения, несмотря на все препятствия, чинимые самодержавием, все больше поступало молодежи из рабочих и крестьян, ремесленников, людей, хорошо знакомых с нуждами и чаяниями трудящихся.
Первая русская революция всколыхнула весь народ, в том числе его культурную часть, вышедшую из беднейших классов. Большинство представителей интеллигенции, студенчества были настроены патриотически, проникнуты любовью и заботой о простом народе, который находился в бедственном положении и систематически подвергался спаиванию со стороны царского правительства н акцизных чиновников, наживавшихся на продаже водки.
Россия стояла на пороге крупных социальных перемен. На волне освободительной революционной борьбы, прогрессивных идей по-новому зазвучала антиалкогольная тема, которую настойчиво «проводила» в жизнь русская демократическая интеллигенция. Антиалкогольные настроения были близки народу, отвечали его духу и традициям. Об этом убедительно свидетельствовал успех трезвеннических движений в стране и их большая популярность среди населения. В тот период, когда во всех слоях трудящихся особенно быстро возникало и развивалось стремление к образованию, не только интеллигенция, но и простые люди понимали, что насаждаемое в народе пьянство резко тормозит его развитие, убивает его инициативу.
Наша семья была трудовая, и сколько я себя помню, и отец, и все мы всегда работали. Отец уходил на работу по гудку, часов в шесть. Мать вставала еще
раньше. Часов не было, и она поднималась с петухами. Это удивительная птица. Как точно она знает время. Первые петухи поют в полночь, третьи — рано утром, часов в пять. В это время мать и вставала, чтобы приготовить отцу завтрак. Работа у пего была тяжелая, он был слесарем и токарем по металлу. Рабочий день продолжался в то время 10—11 часов.
Мама стремилась сытно накормить отца перед работой, приготовив ему что-то горячее. Когда была возможность, она готовила пирожки с мясом или капустой. В этом случае они доставались и нам.
Мы с детства привыкли, что в первую очередь все для папы. Он наш кормилец. Не будь его или лишись он работы, все мы будем голодать. Семья держалась авторитетом отца, хотя именно мать была силой, сплачивающей семью. Она всегда воспитывала в нас любовь и уважение к отцу, который, в свой очередь, всегда поддерживал авторитет матери.
Мы завтракали позднее, около восьми часов, и к девяти убегали в школу. Обед у отца был по гудку. Гудок вообще запомнился мне на всю жизнь. Все мое детство и юность до поступления в институт проходили по гудку. Утром гудок — папа уходит на работу, в обед по гудку приходит, пообедает и до гудка должен вернуться на рабочее место.
Таких же тружеников мы видели и вокруг себя. Лодырей мы не знали. Пьяниц были единицы на весь город, и их можно было пересчитать по пальцам.
Затон, где в зимнее время отстаивались и ремонтировались пароходы, находился километра за полтора от нашего дома, на другом берегу Лены. Многие рабочие, чтобы во время обеденного перерыва никуда не ходить, брали с собой еду и ели в мастерской. Никакой стоювой или буфета не было и в помине. Отец же не любил есть как попало и предпочитал лучше пообедать дома. Был он энергичный, ловкий, все делал, в том числе и ходил, быстро, поэтому мог легко, как он выражался, «сбегать домой».
Иногда отец, придя на обед или с работы, просил у мамы налить ему стопочку водки: «с устатку» — «сегодня была такая тяжелая работа», или чтобы «согреться» — «весь день работал на морозе», или «чтобы не разболеться» — «что-то я не совсем хорошо себя чувствую...» Мама ему наливала. В праздники же, которых
