— 117 —
Общая смертность населения в Северо-Американских Соединен. Штатах сократилась после запрета таким образом:
в 1920 году умерло из каждой 1000 живущих 18,1 » 1921 » » » » » » 11,7*).
Детская смертность тоже сократилась с 86 до 76 из каждой 1000 детей до 1 года.
Особенно заметно сократилась там смертность от тех болезней, течение которых алкоголь всегда ухудшает.
Так, например, смертность от туберкулеза легких в первые же два года после запрета сократилась почти вдвое.
Туберкулезная палочка, которая особенно легко нападает и без труда бьет того, кто «наспиртовал» себя, теперь со стороны трезвого организма встречает серьезный и неожиданный отпор.
Еще больше сократилось число алкогольных заболеваний. Так, например, душевно-больных от алкоголя стало поступать в психиатрические больницы на 2/3 меньше, чем до запрета.
Однако, радостные результаты трезвости особенно резко сказались в Северной Америке лишь в первые годы [отрезвления.
Потом всякими путями, постепенно, все больше и больше, стал просачиваться туда контрабандный спирт. Этот спирт доставляют теперь и из Мексики и из Канады чрез сухопутную границу, везут и из Европы на океанских пароходах. Там также распространено теперь и тайное винокурение. Недавно в скобяных лавках там открыто продавались самогонные аппараты.
В трезвое бытие американского народа врывается контрабандное, суррогатное и самогонное пьянство, отнимая у народа те блага, которые дает запретительная система.
В газете «Известия ЦИК и ВЦИК» (№ 24—1925 г.) было напечатано по этому поводу сообщение из Соединенных Штатов, которое мы приводим здесь полностью:
«Пять лет тому назад Соединенные Штаты по закону сделались «сухими», т.-е. в них прекращена была продажа напитков, содержащих больше полупро-цента алкоголя. Закон провести было нетрудно, осуществить его оказывается невозможным. Несмотря на тюрьму и штраф, население пьет почти открыто. Развилась целая большая отрасль торговли: контрабандный импорт спиртных напитков. Вдоль всего Атлантического побережья за трехмильной береговой полосой стоят флотилии контрабандных судов. Через мексиканскую и канадскую границы вогонами и целыми поездами вливаются в Соед. Штаты вино и водка. Самогон тоже не дремлет. В ресторанах и кафэ за порядочную мзду можно получить какой угодно напиток. Питье сделалось чем-то в роде спорта. Полиция делает нападения на алкогольные флотилии, организует чут ли не морские сражения с нарушителями закона, конфискует целые винные склады, нападает на рестораны и арестовывает всех, у кого оказалось вино. Публика все это наблюдает,—и тем более острым становится удовольствие от напитков. К опьянению алкоголем прибавляется сладость запрещенного плода. Пьют все. Плоская фляга,
*) У нас общая смертность- была равна в 1911 -1913 г.г. -27,3 на 1000 ж., в 1923 г.—23,1, а в 1924 г -23,7 на 1000 жит.
- 118 —
умещающаяся в заднем кармане брюк, сделалась необходимой принадлежностью американца. Под праздники город залит вином. Пьют и женщины.
Естественно, что закон служит источником обогащения для чиновников всех рангов. Раскрываются целые панамы. Недавно было обнаружено, что вся администрация одного из округов приатлантического штата Нью-Джэрси находилась на содержании у алкогольного треста. Целые отделы полиции процветают за счет алкоголя.
Бедняку и здесь, как везде, достаются отбросы. За стакан вонючей водки ему приходится платить относительно в десять раз больше, чем богач платит за настоящие францусские ликеры. А то бывает, что ему втихомолку всучат древесный спирт—яд. После каждого праздника газеты сообщают: столько-то умерло, столько-то ослепло от скверной водки>>.
В настоящее время в Нью-Йорке даже открыт музей «сухой контрабанды», где выставлены вещи, которые были отобраны у лиц, занимающихся тайным ввозом спирта. Среди этих вещей особенно обращают на себя внимание цинковые гробы. Оказывается, что в них имеются двойные стенки, в промежуток между которыми вливался и таким образом перевозился контрабандный спирт. Покойники брались в эти гробы напрокат.
Все это—и контрабандный спирт и тайное винокурение—в Се-веро-Американских Соединенных Штатах находит себе место потому, что там имеется постоянный спрос на спиртные напитки, там имеется потребность в опьянении.
В Финляндию также везут контрабандный спирт. Существует там и тайное винокурение. Например, в 1920 году там было осуждено за самогон 1500 человек.
Познакомимся теперь с результатами нашего русского опыта. Запрет на спиртные напитки, введенный у нас в начале войны, держался строго: ни водки, ни вина, ни пива нигде в оффициальной продаже нельзя было найти. Прошло \г/2—2 года после введения запрета, и можно было подвести итоги трезвости.
Все тогда единодушно отмечали, что трезвый народ стал жить лучше и богаче.
Библиотеки, читальни и театры стали заполняться новыми, еще невиданными здесь посетителями.
Количество вытрезвлявшихся в полицейских участках пало до 50—60 человек в месяц.
В амбулатории для алкоголиков новые больные-алкоголики стали поступать в месяц единицами, вместо сотни и больше прежних, так что пришлось скоро совсем закрыть эти амбулатории.
В годы общенародного пьянства в психиатрические больницы России поступало громадное число душевно-больных алкоголиков. Так, в 1912 г. их поступило 9.130, в 1913 г.—10.210, в 1914 г.— 6.357 (убавилось в связи с запрещением в июле 1914 г. продажи водки, а потом и всех других спиртных напитков); в 1915 г. душевно-больных алкоголиков поступило в больницы всего 911, что составляло только 2% по отношению ко всему составу душевно
