Откуда-то нахлынуло новое облако тумана и он густыми клубами окутал корпус, зашипел слегка у горячей трубы, закружился и заласкался в складках повисшого андреевского флага.
— Баковый, вперед смотреть!—крикнул командир.
— Есть вперед смотреть! — донесся бесстрастный ответ с бака.
— Туман уходит, ваше блогородие! — крикнул сигнальщик, взобравшийся на крышу рубки и устроивший там наблюдательный пост.
И точно. Свежий морской бриз всколыхнул густые волны тумана и погнал их к берегу. А ослепительное солнце помогало ему, преследуя по пятам мрачные хлопья мглы, жалкие и оборванные.
. VI.
Смертный бой.
И как только открылись голубовато-дымчатые дали моря—вся команда от изумления ахнула и застыла.
— Неприятель!! — не своим голосом взвигнул сигнальщик и почти скатился на палубу с крыши командирской рубки.
— Неприятель!.. Неприятель!... — звенящей, нервной ноткой пронеслось на „Стерегущемъ* сверху до низу.
В каких-нибудь двух верстах от миноносца, на эзморье, параллельно с ним резво бежали три япон-
ских миноносца. Белые флаги с красным кругом по средине реяли в воздухе, а несколько дальше, вытянувшись в одну кильватерную колонну, медленно двигался ряд крейсеров. Очевидно, японцы заметили „Решительного" и „Стерегущого* и наддавали ходу, чтобы отрезать им проход в Порт-Артур,
— Прислуга по орудиямъ! Изготовить орудия левого борта к бою!.. — хладнокровно и не возвышая голоса скомандовал Сергеев и, обращаясь к Бривецкому, добавил:
— Мичман Кривецкий, поздравьте их с добрым утром из семидесятипяти-миллиметрового!..
Когда Кривецкий распоряжался: .прицел двадцать, влево полтора!", то голос его дрожал и обрывался, а командир, широко расставив ноги, облокотился плечом о стенку рубки и хладнокровно доставал из кармана портсигар. Как и всегда в критические момента его голова приобрела вдруг изумительную ясность, а сердце билось покойно и ровно.
Решительный» наддавал. Он значительно приблизился в берегу и шел под самыми скалами, рискуя ежеминутно наткнуться на риф.
— Ну, братцы, чур не робеть и не суетиться! Пере-ведаемся с японцами, чем Бог послалъ! — шутливо крикнул с мостика Сергеев.
Самое большое орудие „Стерегущого" рявкнуло и словно каким-то таинственным фокусом выбросило огромный белый шар дыма.
