— Да вот сменяться скоро: сейчас четыре склянки бить буду.
— Неужели два часа уже?
— В аккурат два, без двух минут, только что смотрел. А ты ЯоШТо не спишь, Михаил Семенычъ?
— Письмо домой писал.
Помолчали* Терентьев Засмотрелся на темвое-темное небо. усыпанное далекими, чуть мигающими звездами.
Мартыныч постоял, потоптался; кажется, ему хотелось еще что-то сказать, но почему-то он не решился и пошел бить склянки. Звук судового колокола понесся, резкий, сильный. Терентьев даже вздрогнул, и почувствовал, что ему становится холодно. Но звезды его притягивали. Это—Те-же холодные, бесстрастные звезды, на которые он смотрел дома, на которые, быть может, вчера или сегодня смотрели Леля, папа, тетя Маня. И они вспоминали его, как он вспоминает теперь их, глядя на зеленоватые лучи красавца Ориона.
— Оне нам становятся милее, когда представляют собой единственный видимый предмет, на котором могут встретиться наши глаза, любимые глаза. Почему я не написал об этомъ?—подумал Терентьев и пошел в кубрик спать, решив, что в следующем письме обязательно напишет.
II.
Опасное поручение.
Чуть показалась зорька рассвета, дневальный посвистал в дудку и, наклонись над люком в матросский кубрик, прокричал:
— Вставай, умывайся, пошел все на палубу!
А через полчаса боцманская дудка заливалась прихотливыми соловьиными трелями и хриповатый голос проникал во все уголки миноносца:
— Выноси койки на мостикъ!.. На молитву!
Свеже-умытые лица, с неуспевшими еще изгладиться
следами сна, крестились, что-то шепча губами.
— Накройся.. Чай пить!
Кто стоя, кто сидя, группами по несколько человек-команда принялась за чай.
Лейтенант Сергеев подаялся в отличном расположении духа. Во время молитвы он забрался в самую середину команды, набожно крестился, а когда молитва окончилась, то с нескрываемым удовольствием несколько раз повторил:
— Вот и помолились, ребятушки, вот и помолились. Кажись, недельки три на маливались, все трепались по морю... А теперь вот отдохнули » помолились...
Он потирал свои большия красные руки, немножко застывшия и еще больше покрасневшия от свежого утренника. Команда ела хлеб и масло, пила горячий чай, кругом стоял пар от чая, от котла, от теп-
