Ни одного огня не светилось на них, ни малейшого шороха не неслось оттуда.
Через несколько минут тузик был на воде.
— Ваше блогородие, разрешите мне с Чурбановьщ, —попросил Терентьев
— Ступайте, только, смотрите,—осторожнее и быстрее..
Вместо кожи, весла были обернуты тряпками, чтобы
они не стучали в уключинах.
Чурбанов греб без брызг, без плеска, без стука. Тузик, словно тень, скрылся в темноте и когда Терентьев улучил минуту, чтобы обернуться и посмотреть на свой миноносец, „Стерегущий" казался длинной, едва заметной над водой змейкой.
Огромные японския суда стояли в четыре колонны на якорях. Проехав вдоль ближайшого ряда, в котором было четыре больших крейсера, Чурбанов и Терентьев разглядели, что сзади них, ближе к берегу, стоят броненосцы, а дальше еще какия-то суда, рассмотреть которые было невозможно.
— Теперь назадъ!—прошептал Чурбанов и налег . на маленькия весла тузика.
Предрассветный мрак особенно сильно сгустился, когда, повернувшись на самом медленном ходу, „Стерегущий" пошел в обратный путь к Дальнему.
V.
Вн% опасности.
Рассвет начался в тумане. Местами полупрозрачный, позволявший видеть на несколько саженей вперед, он сплошь покрывал весь Корейский залив. „Стерегущий", обогнув острова Блонда, теперь мчался полным ходом. Крепкий, как бы литой из стали, корпус содрогался и звенел от страшного напряжения пара. Не взирая на совершенно покойную гладь моря, перед носом миноносца вздымалась гора воды, пены и брызг. „Стерегущий" развил скорость до 25-ти узлов и гнал перед собой огромный вал, зарываясь носом. Весь бак судна шел как бы под водой, а непрерывная волна стремительно хлестала через мостик, через шкафут и шканцы до самого юта.
В кочегарам отделении кипела лихорадочная работа. То и дело туда заглядывал инженер-механик Анастасов и, весь красный от жара, весь потный, замазанный маслом и сажей, в каком-то особенном возбуждении покрикивал:
— Работай, братцы!.. Не выдавай... На волоске висим.
И „братцы" работали.
Словно жерла ада пылали печи. Отборный кардиф, казалось, не сгорал, а представлял собой кипящую, расплавленную массу. И пока в однех топках огонь, достигнув высшого предела, давал миноносцу безум-
