„Хотя я и не знаю оснований противников;, н<£ одобряю ихъ*. По этому, кажется, образцу, говорите Асмуссфн, поступает и Гарнак, когда онъ» в начале введения в свое сочинение говоря о фанатиках (разумея абстинентов), ко^ торые в борьбе своей за трезвость- берутся часто за оружие в высшей степени сомнительного свойства, далее говорить; „где царить фанатизм и эгоизм, там всегда стараются, что очень понятно, хотя и в высшей степени печально, ставить дело в связь с религиозными интересами, с субъективной окраской... Это—печальное недоразумение и глубокая ошибка» в которую впадают люди этого покроя, когда они думают найти опору в авторитете библии, забывая при этом то об+ сиятельство, что ведь и диавол может ссылаться на свя*» иценное падение" (см. евангельскую историю об искушения диаволом Христа). Таково суждение профессора Гарнака.
На странице 15-ой своего сочинения этот муж, забравшийся, так сказать, на Моисеево седалище, приводит слова премудрого Соломона (Притч. 31, 4.):
„Не царям, Лемуил, не царям пить вино и не князьямъ—сикеру, чтобы напившись они не забыли закона ии не превратили суда вспять угнетаемыхъ*.
И к этому он тотчас же присоединяет: „таким обра* зон действие, производимое вином, на которое здесь указывается, прежде шзиго обнаруживается в ослаблении рассудка я потере безпристрастия и безпартийности*1.
На это мы вправе сказать, что и для профессоров также имеет значение тб, что- необходимо для царей и судей, о со* бенно когда они хотят произносить суд над трезвостию и воздержанием. Ибо, если где вино способно оказывать влияние на рассудочную деятельность всякого вообще человека,, так в особенности там, где он сам является судьею и кри* тиком в вопросе о вине. Но если, называя нас фанатиками, он против нас выдвигает диавола и нашу деятельность
б
приравнивает к его деятельности, то в этом уже заключается добрая воля „фанатизма" в борьбе против абстиненции и ея сторонников. Если абстиненты добровольно отказы^ ваются от сомнительного и воображаемого наслаждения и <к своем деле—именно отречении от спиртных напитковъ— дозволяют себе такое суждение, которое обследовано и теоретически и практически, чего профессор Гарнак о себе, вероятно, сказать не может, то можно ли поэтому их суждение называть „субъективно" окрашенным, тендециозным и пристрастнымъ?
Но как же, в каком отношении мы—противники алкоголя стоим к „библейскому вопросу о вине®? Этот вопрос б сущности в нашем движении играет совершенно второстепенную роль; мы должны это всегда строго и резко подчеркивать. Мы избегаем, насколько возможно, входить в обстоятельное его обсуждение, так как онъ—у нас по крайней мере—окончательно еще не решен и потому способен прежде всего возбуждать безполезные споры и брань. Но так как со-стороны чаще всего духовных, а иногда, как в настоящем случае, и мирян, очень часто с большим или меньшим искусством пускается в ход против нас и библия и так как многие из этих противников думают сразить насъ* одним только указанием на брак в Пане Галилейской, то по сей причине мы вынуждены бываем чаще, чем это было бы нам желательно, возвращаться к этому вопросу и занимать в отношении его определенную позицию.—
Взгляд профессора Гарнака, несмотря на его громкое я докторальное предисловие, следует назвать неправильным, не выдерживающим критики и совсем необоснованным. Произнося свое суждение оби этом предмете, он совершенно не занялся изучением посв^ ценной этому предмету литературы,, произведения которой Hej: зя назвать наивными, натянутыми и ненаучными, так как з ачительная часть их принадлежит
