ка он у власти. Такие горе-руководители исповедуют принцип: после меня , хоть потоп. Это люди или незнакомые с экономическими законами общества, или чуждые нам и нашему строй, опасные люди.
Опыт принудительной трезвости 1914—1925 годов, получивший в народе название «сухой закон», показал, что материальное положение страны й на: рода улучшилось. Создались блогоприятные условия для крупных финансовых реформ. Снизилось душевое потребление алкоголя до 0,2 литра и вместе с ним отрицательные последствия пьянства (психические заболевания, преступления и т. д.).
Вопреки голословным утверждениям некоторых недобросовестных социологов и медиков научные данные Мендельсона, Введенского и других ученых и врачей показывают, что принудительная трезвость, введенная в 1914 году, привела страну к отрезвлению со всеми его блогоприятными последствиями: производительность труда уже в 1915 году повысилась в среднем на 9,3 процента, прогулы снизились на 27—43 процента.
В полном противоречии с россказнями тех же социологов и медиков находится и тот факт, что депутаты Государственной думы от крестьян, которые вместе с большевиками боролись за принудительную трезвость На период йойны, внесли предложение оставить этот закон в силе на вечные времена.
Депутаты писали: после введения «сухого закона» «сказка о трезвости, этом преддверии земного рая, стала на Руси правдой: затихло хулиганство, опустели тюрьмы, освободились больницы, настал мир в семьях, появился достаток... Облегченный от тяжелой ноши — пьянства, — сразу поднялся и вырос русский народ. Да будет стыдно всем тем, которые говорили, что трезвость в народе немыслима, что она не достигается запрещением. Не полумеры нужны для этого, а одна решительная, бесповоротная мера: изъять алкоголь из свободного обращения в человеческом обществе...»
На вечные времена... Так писали представители народа, оценивая этот закон с самой положительной стороны (Мендельсон А. Итоги принудительной трезвости. СПб., 1916).
О том, как высоко оценивались результаты принудительной трезвости в России, можно судить и по высказываниям иностранных государственных деятелей.
Ллойд Джордж в своей знаменитой бюджетной речи в английской палате общин сказал про наш «сухой закон»: «Это самый величественный акт национального героизма, какой я только знаю!»
Думаю, 'мы и сегодня вправе гордиться, что этот акт совершен русским народом! Мы не должны замалчивать его, а, наоборот, на основании опыта провести в жизнь снова, в другие, более надежных и современных условиях! Непредвзятое изучение русской истории показывает, что введение принудительной трезвости оказало великое блоготворное действие в период с 1914-го до 1925 год. Например, процент алкогольных психозов с 19,7 процента в 1913 году упал до 1 процента в 1915—1920 гг. (в 1923 г.
до ,2,4 процента). Резко сократились смертельные случаи от алкоголизма: на 100 тысяч умерших в 1911—1913 годах умирало от алкоголя в среднем 35,1 человека; в 1921 г.— 3,1; в 1922 — 2,6; в 1923— 1,7; в 1924 — 2,7 и после отмены закона в 1926 г.— 10,9.Эти строго научные данные, опубликованные в научных трудах и вошедшие в энциклопедию, безошибочно указывают на то, что принудительная трезвость в десятки раз уменьшает все тяжелые последствия потребления алкоголя. И не видеть этого, не признавать блоготворного влияния принудительной трезвости на жизнь и здоровье человека — значит не желать видеть правду.
Открытие свободной продажи водки и прочих спиртных напитков в 1925 году вызвало серьезное негодование населения. Старые большевики писали, что полная ликвидация ленинской запретительной системы многими воспринята как большая личная потеря, что на некоторых фабриках и заводах женщины голосили, как по покойникам. Нарком здравоохранения Н. А. Семашко отмечал: «В связи с выпуском 40° водки чуть не каждый общественно-политический работник завален сейчас письмами». «Почему отменили запрет?», «Надо опять запретить» и т. д. Некоторые крестьяне с возмущением писали: «Вы культурную революцию проповедуете, собираетесь строить социалистическую культуру, а сами народ спаиваете...»
Но у закона трезвости, принятого Лениным 19 декабря 1919 года, было и длительное блоготворное последствие. Вызвав в народе трезвеннические традиции, он еще в течение почти 30 лет держал душевое потребление в нашей стране на уровне в 2—3 раза ниже, чем в 1914 году. Только с конца пятидесятых годов, когда во всех средствах массовой информации, как по команде, стали пропагандировать безвредность «культурных», «умеренных» доз и пользу от сухих вин, потребление алкоголя катастрофически пошло вверх, быстро достигнув угрожающего уровня.
Многочисленные беседы с людьми различных социальных групп и образовательного ценза дают основания считать, что наш народ в своем абсолютном большинстве сознает всю опасность, нависшую над нами, и готов к трезвому образу жизни. При этом не только готов, но и с нетерпением ждет такого решения.
В настоящее время алкогольная проблема становится своеобразной лакмусовой бумажкой, с ее поWiubio можно безошибочно определить, кто управляет тем или иным районом страны. Если в руководстве настоящие патриоты — они стремятся снизить продажу и потребление алкоголя в своем районе и быстро ввести «трезвость» у себя. Если же при малейших затруднениях руководители вновь открывают винные магазины, то можно безошибочно сказать, что в аппарате управления сидят враги трезвости. А почему они Продолжают спаивать людей — надо выяснять в каждом конкретном случае.
То же самое можно сказать о печати и других средствах массовой информаций. Если они продол^а-
ют ругать пьяниц и алкоголиков (как это делали приверженцы «культурных» и «умеренных» доз), ратовать за открытие новых наркологических пунктов, но ни одним словом не осуждают само потребление алкоголя, то, значит, там сидят те же враги трезвости, которые лишь слегка закамуфлировали свой пропаганду. (ВОЗ уже давно вынесла решение, что в распространении пьянства виноваты не люди, не алкоголики, а алкоголь, поэтому открытие наркологических пунктов провоцирует пьянство, но не снижает его.)
Несмотр’я на затраченные государством огромные средства и отрыв многих людей от другой работы, трезвенническое движение не только не набирает силу, а, наоборот, в целом , ряде мест заглохло.
Глубоко убежден, что это не случайность, что здесь работали те же силы, которые в течение десятилетий направляли всю пропагандистскую работу, работу торговли, промышленности, средств массовой информации по пути подталкивания людей к пьянству и алкоголизму. Пресечь их скрытую, но, к сожалению, очень эффективную, разлагающую деятельность самое первое и самое необходимое условие успеха всего дела.
Чтобы прекратить дальнейшую алкоголизацию населения, необходимо усилить законодательно-правовые меры и резко изменить антиалкогольную пропаганду, направить ее в соответствии с постановлениями партии и правительства на борьбу за трезвость.
Убеждая, завоевывая умы людей, истинные борцы за трезвость обращаются прежде всего к патриотическим чувствам и здравому смыслу народа. И тут невозможно обойти противоречие, снижающее эффект даже самой лучшей пропаганды.
Дело в том, что люди не могут ни понять, ни оправдать нелогичность, которая допускается в этих вопросах. С одной стороны, признается, что алкоголь — наркотический яд, который в любых дозах действует разрушающе на жизнь и здоровье человека, за потребление его люди подвергаются различного рода наказаниям. И вместе с тем продолжается продажа этого яда в неограниченном количестве.
Здесь должна быть точность и бескомпромиссность: если это пищевой продукт (как убеждал в своем учебнике наркологии Э. Бабаян), то надо снимать все ограничения на его потребление.
Если же признать, что это наркотик, подрывающий здоровье, Как о том написано во -всех научных •трудах, в Энциклопедии, в решениях 28-и ассамблеи Всемирной организации здравоохранения, то надобно прекратить производство и продажу .алкогольных изделий и распространить на алкоголь закон по защите населения от наркомании.
^ Выдающийся русский психиатр академик Виктор Петрович Осипов писал в 1930 году: «Черпанье государством доходов от производства вина с установлением алкогольного бюджета не только недопустимо как доход, основанный на отравлении граждан, но и потому, что вселяет мысль о полезности потребления алкоголя, разрешаемого самим правительством.^
...Наркотизированный потребитель в свое оправдание очень охотно ссылается на высокий авторитет государства, которое по его мнению, несомненно запретило бы спиртные напитки, если бы они приносили вред».
Сегодня скрытые и явные сторонники «культурного пития», изо всех сил цепляясь за прошлое, изыскивая хоть какие-нибудь аргументы против закона трезвости, запугивают нас тем, что прекращение производства и продажи алкоголя приведет лишь к пропорциональному росту самогоноварения, в итоге которого потребление останется прежним, если не возрастет.
Подобные фантастические домыслы есть с их стороны не что иное, как попытка выдать желаемое за действительное. Опыт 1914—1925 годов показал, что подпольное самогоноварение даже в то время не представляло серьезной опасности для общества, так как с ним велась успешная борьба, не позволявшая самогонщикам заметно развернуть производство и тем паче продажу алкоголя в условиях трезвого окружения.
Более того, необходимо отчетливо представлять себе, что пока есть в продаже в государственных магазинах те или иные алкогольные напитки, борьба с потреблением самогона и суррогатов практически невозможна, ибо каждый пьющий, что бы он ни пил, будет ссылаться на приобретение государственного алкоголя.
Глубоко убежден, что два года, прошедшие после принятия исторического постановления «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма», внесли достаточно ясности в этот вопрос. Все, кто хотел понять губительность алкоголя и жизненную необходимость трезвости жизни, поняли. А те, кто не хочет этого понять, должны будут подчиниться решению большинства и прекратить потребление наркотического яда.
Убежден, что настало время безотлагательно ввести принудительную, обязательную для всех трезвость как непреложный закон для каждого живущего в нашей стране. Противники принудительной трезвости уверяют, что она не принесет желаемых результатов, как не дала их в капиталистических странах. Но и этот их довод неоснователен. Там подобный закон не мог быть проведен в жизнь в силу эксплуататорских условий жизни, на которых зиждется государственный строй. Там капиталисты заинтересованы в спаивании народа. У нас же весь уклад жизни основан на заботе о населении, а дисциплина, авторитет партии и Советской власти, без сомнения, обеспечат проведение в жизнь закона о принудительной трезвости, установление трезвого образа жизни во всей социалистической стране.
Мы должны понять, что ^аш народ и наше будущее в опасности! Борьбу за трезвость сегодня обязан вести каждый, кто любит свой Родину. Начав с самого себя, надо безотлагательно (бороться за полное отрезвление нашего социалистического общества.
Ф. УГЛОВ
