|
|
|
| — Какой-то человек в весьма возбужденном состоянии просит, чтобы Вы приняли его немедленно. — А кто он такой? — Говорит, что врач, но что-то не похоже... — Проводите его ко мне в кабинет... Через несколько минут вошел высокий, стройный человек лет 40-45. Войдя, он попросил: — Мне бы профессора Углова. — Я Углов. В глазах гостя на какой-то момент мелькнуло удивление, смешанное с недоверием, может быть, потому что в то время я выглядел много моложе своих лет. Но он быстро согнал с лица это выражение и сказал: — Я врач, Курков Владимир Николаевич. У меня обнаружена в легком опухоль, которая очень подозрительна на рак. Я приехал к Вам за тысячи километров, чтобы услышать Ваше мнение. И если Вы диагноз подтвердите — просить Вас, чтобы Вы меня оперирова- — Уж сразу и оперировать. Надо сначала диагноз поставить, — сказал я по возможности спокойно и без спешки. Этим я хотел несколько его успокоить. — Боюсь, что наше предположение окажется правильным. Вот, пожалуйста, посмотрите снимки. И он показал мне несколько снимков, сделанных у них на месте. Снимки были неплохие, и на них ясно было видно округлое образование в верхней доле справа. — А Вы курите? — Да. к сожалению, я злостный курильщик, и от этого наше подозрение о раке легкого становится еще более вероятным. Конечно, я сейчас бросил курить. Но что толку, если я курил более 30 лет! — Но почему Вы так уверенно говорите, что это рак легкого? Может быть, это какая-нибудь киста или доброкачественная опухоль? — спросил я, стараясь его успокоить. — Зачем Вы меня успокаиваете, Федор Григорьевич? — страстно заговорил собеседник. — Я по лицу Вашему вижу, что Вы согласны с диагнозом. Не надо ничего скрывать. Я сам во всем виноват и смотрю опасности в глаза совершенно открыто. Единственная просьбы к Вам — не задерживайтесь с операцией! 81 | — Но мы должны сделать снимки у себя. Они покажут более точные размеры этого образования. Надо сделать все необходимые анализы. — У меня почти все анализы с собой. Конечно, Вы сделайте то, что считаете нужным. Но, если можно, не откладывайте операцию надолго. Мне дорог каждый день! Сделанные у нас снимки подтвердили предположение. Все же я хотел смягчить впечатление и сказал больному: — Данные, которые есть в нашем распоряжении, дают основание заподозрить опухоль легкого, гистологическая структура которой не ясна. Я согласен с Вами: операция нужна, и откладывать ее не стоит. Больной сник, глаза его затуманились. Видно, где-то в глубине души он все-таки питал надежду, что это не рак. Но из моих слов понял, что сомнения нет. Помолчав немного, спросил упавшим голосом: — Когда Вы собираетесь оперировать меня? — Я думаю, задерживаться с операцией нет необходимости. Нам нужно только заготовить нужное количество крови. Давайте послезавтра. Согласны? — Да. Согласен. — Тихо произнес он. — Я хотел бы с Вами как с врачом поговорить о размерах операции, — сказал я больному. — Опухоль расположена периферически. Технически можно ограничиться одной долей. — Если Вы хотите знать мое мнение — я за то. чтобы удалить все легкое. Это более радикально. Вы тем самым уберете все лимфатические узлы в средостении. — Но Вы знаете, что есть сторонники более экономных резекций. Они полагают, что отдаленные результаты не хуже. — Да, я читал об этом. Все же мне кажется, что удаление всего легкого дает больше шансов на продолжительную жизнь. А одного легкого мне вполне достаточно. — Но некоторый дефицит кислорода у Вас будет, — настаивал я. — Это неважно. Мне важно прожить лишний год. А одышка — это не страшно. Я тоже был сторонником удаления у этого больного всего легкого. В ряде случаев мы применяли и удаление доли. Но выслу 82 |
