только 3 руб.. а так как в Самаре жителей 100 тысяч, поэтому городу придется вносить в государственное казначейство ежегодно 300 тысячи рублей.
Но посмотрим теперь, что затрачивают граждане на то, чтобы поступили эти 300 тысяч руб. в государственный доход.
Считая, что каждый житель выпивает только водки (не сметая всех виноградных вин и пива. которые почти ни какого дохода казне не дают) на 6 руб. в год, окажется, что граждане только на водку расходуют 600 тысяч рублей.
А так как на один рубль дают 6 полубутылок водки, то помножая 600,000 на 6. окажется, что в год граждане выпивают водки 8,600.000 полубутылок.
Из практики мы видим, что человек приходит в опьянение с полубутылки водки (а бывает, что иногда он пьянеет и с 7* бутылки), то получается в год 3,600,000 пьяных дней. Положим, что не все, а только половина этих дней остаются нерабочими, то выходит, что 1,800,000 дней являются непроизводительно потерянными; а считая, что каждый такой день стоит, хотя только 50 коп. (а на самом деле ведь пьют только в рабочую пору, когда есть деньги, то и рабочий день много дороже), то получается потеря в работе на сумму 900,000 руб. Эта стоимость половинная только потерянного времени, а прикладывая еще стоимость вина 600,000 руб. будет уже 1,500,00;> руб. К этому еще следует прибавить деньги, которые тратят жители, на приобретение виноградных вин и' пива, которых, вероятно, тоже не менее как на 300,000 рублей.
Но и это еще не все—стоимость вина я считаю только по казенной цене. а между тем громадное его количество выпивается в ресторанах, буфетах и других заведениях, где полубутылка не 20 кои., а иногда продается и за 75 коп., то в общем я едвалн ошибусь, если скажу, что граждане, употребляя страшный яд, несут ежегодные потери никак не м.енее, если не более 2,000.000 руб. и из этой громадной суммы падает в доход государства всего лишь 300,000 руб., т. е. из 7 — 1 рубль, причем тут я подсчитываю только одне материальные потери, а спрошу я, во
что можно оценить потерю здоровья, нравственности и даже жизни от вина, то я полагаю, что это не поддастся никакому подсчету по своей величине.
Но одной финансовой стороной это дело не ограничивается; употребляемый в виде напитка этот яд, страшно разрушает организм человека, а также, я думаю, всем известно, какое скверное влияние имеет вино на душу человека, т. е. его нравственность.
Из всего вышесказанного ясно видно, что городу выгоднее прямо вносить в государственное казначейство 300,000 руб., чем терять много больше 2,000,000 руб. ежегодно.
Теперь возникает .вопрос, где взять эти 300,000 руб. для уплаты Государству.
Я предлагаю: увеличить государственный налог на недвижимые имущества в городе на 4°/о, что составит, считая их при новой переоценке в 7,000,000 руб.—280,000 p., эта сумма и покроет почти вполне доход государства, получаемый им от продаваемого у нас вина.
Указываемый мной налог я нахожу правильным потому, что он будет равномерен для всех и не обременительным. потому что владельцы недвижимости часть его разложат на жителей, пропорционально их состоятельности, в виде квартирной платы. Теперь домохозяева платят всех налогов с тысячи оценки около 40 рѵб., а тогда будут платить около 80 .р. п это немного, если принять во внимание, что все жители города избавятся от пьяных мастеровых, рабочих и прислуги, а отсюда: порчи вещей, скота, экипажей, продуктов, а иногда и нежелательного влияния на наших детей. А кто из нас, скажите, не озабочен о своих детях, чтобы они не заболели этим проклятым недугом, т. е. виномъ? Тогда не будет убытков и имуществом, находящимся в соседстве с винными лавками и другими притонами.
Все вышеизложенное приводит меня к решительному убеждению в необходимости издания предлагаемого мной обязательного постановления и к тому, что такое обязательное постановление не встретить препятствий в надлежащим его утверждении, так как само государство озабочено искоренением народного пьянства, для чего и создана винная лоно-
