алкоголь; этот капитал делается силой, которая связывает даже государство и приводит его к тому, что оно, не видя, в чем истинное блогосостояние народа, извлекает денежный доход из страсти к пьянству. Государства, не проделавшия этого опасного эксперимента, могут еще легко избежать его, но раз попавши в сети этого соблазнительного дохода, уже очень трудно вылезать из них. На самом деле, рассмотрим поближе то, что называется монополией.
Чтобы гарантировать публику от алчности частных предпринимателей, чтобы гарантировать добывание здорового, очищенного спирта, чтобы уменьшить употребление спиртных напитков... и чтобы приобрести доход, государство, вместо того, чтобы запретить продажу спирта, входит в соглашение, с получающими патент, водочными заводчиками. Или, как в Швеции и Норвегии, монополия дается известным привилегиро-ванным обществам, которые находятся под контролем государства и строгих законов (Готенборгская система).
Главное возражение против этого то, что здорового спирта вообще не существует. Потом, как можно заботиться об уменьшении употребления спиртных напитков и в то же время желать извлечь из этого употребления пользу? Милье, директор швейцарского акцизного управления, попытался разрешить это противоречие тем, что он посмотрел на монополию, как на предмет торговли. Мы охотно согласимся, что повышением цены на спирт должно получиться и получилось некоторое уменьшение употребления и, вместе с тем, увеличение казен-
ного дохода. Но ясно, как день, что так может итти только некоторое время, и что дальнейшее уменьшение употребления уменьшит и казенный доход. Как скоро государство кладет в основание своего бюджета доход со спирта, оно должно страшиться большого уменьшения употребления. На самом деле так оно и есть.
Норвежская общественная монопольная система достигла, без сомнения, блестящих результатов. Почему? Ответ ясен: только оттого, что она изобретена и осуществлена с единственным и искренним намерениемъ—уменьшить употребление спиртных напитков. Прибыль акционеров не может превышать 5 процентов, а местные общины, и в городах, и в деревнях, ничего не получают. Такая монополия, как начальная мера, без всякого сомнения, заслуживает похвалы.
В Швеции, наоборот, местные общины имеют участие в барышах, и это очень дурно.
Потом в Норвегии общины имеют право запрещать продажу спиртных напитков. В Швеции это право формально тоже существует, но закон гласит: «В тех случаях, когда того потребуют особенные, исключительные обстоятельства, высшее административное управление имеет право снять запрещение общины». Эти «исключительные обстоятельства» управление нашло во всех городах и во многих селах. Вот главная причина, почему употребление спиртных напитков так мало уменьшилось в Швеции. По нашему мнению, только запрещение может быть значительным шогом вперед в сравнении с Норвежской системой.
