в плен этим тираном: и труд, и удовольствия, и палаты богачей, и убогия хижины бедняков, и ремесленные и учебные заведения, и воскресный и будничный день, и золотой утренний час, и дрогоценный вечерний покой, и зрелый мужской возраст, и цветущая юность до нежного детства включительно; все сокрушает и губит он, и никакое зло не может сравниться с ним по его опустошительным последствиям.
Но эта страшная разрушительная сила пьянства есть одно только из орудий в руках еще более могущественного деспота. Страсть к пьянству есть только одно из многих применений похоти плоти, которые неразрывно связаны между собой. И против этой то силы мы должны вести борьбу? Поистине и у нас не много силы для такой борьбы.
2. Но небольшая Филадельфийская община, которой некогда Господь сказал это слово, не смотря на ея слабые силы и малоизвестность, имела, однакож, в Его глазах цену и значение. Ибо Он говорит ангелу ея: „}[ вижу дела твои, ты сохранил Мое Слово и не отрекся от Моего Имени".
Ты сохранил Мое слово. Как ни силен был поток языческих нравов и обычаев, предрассудков и заблуждений, угрожавший смыть с лица земли все христианство, но он не мог увлечь за собой филадельфийской общины. В непоколебимой вере она твердо держалась учения Христа, того Слова о Кресте, которое иудеям казалось соблазном, а еллинам безумием.
II ты не отрекся от Моего имени. Как не велика была ненависть ко Христу и не язвительны были насмешки над Его именем, но эта община безбоязненно исповедала Его и не устами только, а и делом, памятуя слова: „из того каждый узнает, что выученики Мои, если вы будете иметь любовь друг к другу".
Таким образом твердая вера и деятельная любовь— вот что составляло славу Филадельфийской Церкви, вот что делало ее ценной в глазах Господа. Ибо Тот, Который Сам не имел где голову подклонить, Который не обладал ни силой, ни властью, ни величием земным, Он и у Своих последователей ничего не ищет такого, что удивляет мир, а только того, чем Он Сам наделил мир.
Так и у нас. И у нас он ищет только твердой веры, и от нас Он желает, только чтоб мы сохранили Его слово, слово о кресте.
Крестъ—это такое знамение, которое мы—служители Церкви должны носить не как только внешнее украшение на персях своих, а как смиренное, но открытое исповедание нашей веры, что одна только сила спасающей блогодати во Христе Иисусе может победить убийственную силу греха и порока. Но нас со всех сторон обуревает сейчас сила неверия, стремящогося упразднить слово о Христе и Его кресте. Обзывая это слово суеверным пережитком старого темного времени, оно с негодованием и злобой всюду восстает против него, подвергая его жестоким насмешкам и издевательству, Все находит оно для себя приемлемым, кроме слова о кресте. Для него гораздо лучше и удобоприемлемее мудрость индейского Будды, чем слово о кресте.—„Чего хотите вы, говорят нам люди такого пошиба, вашим словом о кресте? Ведь вы этим вредите только себе и мешаете успеху вашего дела. Вы хотите отрезвлять пьяниц. Прекрасное дело! Но к чему тут религия, к чему крест, к чему Христос, к чему эти молебны, присяги, обеты? Проповедуйте народу об опасностях алкоголя, убеждайте его в пользе умеренности и, если хотите и совершенного воздержания от него, только оставьте в покое
