припадка, ни сам больной, ни его жена не хотят ничего понимать, страшно сердятся на меня и даже обвиняют в клевете, что я называю пьяницей больного; болезнь, по их мнению, произошла от нервного расстройства, а совсем не от пьянства, — больной черезчур много работал и т. п. Но вскоре он уже в третий раз попадает в больницу. На этот раз со мной, наконец, соглашаются относительно причины болезни. Но о воздержании и об обществе трезвости все-таки никто и слышать не хочет; больной намеревается только пить умереннее. И только после четвертого припадка, чуть не потеряв своего служебного положения, он, наконец, уступает, делается абстинентом (воздерживающимся от спиртных напитков) и верным членом общества трезвости. Теперь он уже Дольше четырех лет, как совершенно здоров; жена же его и теперь еще продолжает упорствовать в своем предрассудке и пьет сама вино перед его носомъ! Этот случай, к сожалению, далеко не единичный. И можно просто притти в отчаяние от невежества и упорства наших женщин в их предрассудках. Вместо
того, чтобы помогать нам, оне в большинстве случаев только бессмысленно обижаются, когда им указывают на то, что их мужья злоупотребляют алкоголем. И даже в тех случаях, когда человек допился до смерти, оне не хотят признать алкоголь ея причиной.
5. Лечение алкоголиков.
В высшей степени поучительно проследить ход излечения хронического алкоголика в лечебном заведении, где ему приходится провести много месяцев. Тут можно наблюдать, как упорный, замкнутый и недоверчивый' вначале человек делается мало по малу доверчивее и откровеннее. Сознание своего прежняго печального положения сполна наступает у пьяницы часто спустя только много месяцев полного воздержания. Тогда можно также нередко видеть, как выздоравливающий больной начинает стыдиться своей прежней ляиивости и лицемерия. Такое излечение пьяницы яснее всего доказывает, что их будто бы дурная натура, в большей части случаев, является след-
