— И159 —
Распространению пьянства у нас способствует существование двух тайных еврейских кабачков, на которые обыкновенно акцизный надзор не обращает никакого внимания — (Письмо из Слонимского у., Гродненской губ.).
Наконец, более чем равнодушно относится к этому явлению полиция. Имеется "масса сообщений на данную тему. Приводим наиболее характерное. Вот что нам пишут.
Шинкарство свило себе прочное гнездо, не смотря на то, что и становой пристав, и урядник и 12 ингушей и проч. „блюстителей порядка" жительствуют в нашем-же приходе; шинкарство, невидимому, не преследуется “.—(Письмо из Нижегородской губ).
Нет того селения, где бы не было тайных шинков и где бы не насчитывали их десятками. Полиция сквозь пальцы смотрит на это зло. (Письмо из Орловской губ.).
Торгуют водкой открыто, потому что никто за это не преследует, и, если местечко бойкое, то смело из 30 жителей насчитаешь ИО кабаков. (Письмо из Псковской губ.).
Полиция совершенно не следит и не преследует без-иатентной продажи вина. Смотришь и удивляешься, для чего существуют у нас урядники и т. п. чины? Им-то, кажется, прежде всего нужно было-бы взяться за искоренение тайной продажи? Как теперь не пить, когда всюду, круглые сутки день и ночь, торгуют вином.
(Письмо священнка из Архангельской губ.).
Полиция и акцизное ведомство относятся крайне индоферентно к тайным еврейским корчмам, в которых крестьяне невольно втягивают себя в пьянство. В моем приходе существует две тайных еврейских корчмы, известных полиции, где в воскресные и праздничной дни собираются крестьяне для попоек. Несколько раз я лично посещал эти тайные притоны, вел беседы с крестьянами, разгоняя их отсюда, грозил еврею судом, но все меры и угрозы тщетны, так как мелкая полиция (урядники) часто сами проводят время в кругу пьяных мужиков, распивая с ними могарычи, а тайные корчмари не боятся штрафов, угрожая обвинителю поджогами и проч., так как еврейское население, тесно сплоченное, съумееть отомстить горю"...—(Письмо цз Гродненской губ.).
Между прочим любопытное указание делает один священник Пермской губернии.
Со стороны полиции мер к преследованию тайной продажи не припимается, а если и принимается, то безуспешно, т. к. установление факта продажи обставлено и для полиции большими трудностями. Но и уличенные в шинкарстве и к суду привлеченные несут ответственность не тяжкую, почему по отбытии наказания и уплаты штрафов не оставляют преступной, но* выгодной для них продажи.
Немаловажную роль в развитии шинкарства играют сидельцы казенных винных лавок, материально заинтересованные в деле
— 1160 —
распространении питой. Чем выше отпуск вина из лавок, тем выше .жалованье сидельца, тем вернее рассует на награду в виде медали, аттестата...
Вот что пишут нам об этом.
Тайная продажа водки развита до последних границ. Торговец казенной винной лавки нарочно такие шинки восхваляет, ибо ему жалованье идет смотря по выручке от продажи вина. (Сообщение из Пермской губ.).
— „Прикащики казенных винных лавокъ", — пишут из Забайкальл,—„не исполняют правил, для них положенных, и торгуют вином в неноказанные дни и часы и отпускают вино всем и каждому—трезвому и пьяному, едва стоящему на ногах, старому и малому и при том без всякого ограничения меры на одно лицо и без удостоверения от властей: кому и сколько, для чего или но какому случаю. Поэтому около винной лавки всегда масса праздного и пьяного народа, съезжающогося верст за 100 кругом. Многие берут по 5—ИО ведер, развозят по своим деревням и там продают по рублю и дороже за бутылку".
Один пермский священник в своем письме замечает:
— Казенная винная лавка при массе шинков является не более, как оптовым складом. Торгуют в шинках чуть не явно.
Немудрено, что при охарактеризованном отношении властей к шинкарству, шинкари онаглели, запугивают людей, имеющих несчастие принадлежать к честному элементу деревни и грозят всякому, кто бы пожелал выразить свои антипатии к ним более или менее активным выступлением.
Один священник отмечает:
„Тайная продажа водки развита в каждом дворе. Доносить нельзя. Боязнь мести шинкарен. Сожгут. Убьют. Скажи только". (Письмо из Рязанской губ.).
Наиболее печальной стороной шинкарства является преобладающее участие в нем женщин, что неоднократно, на основании сообщений с мест, отмечалось нашим журналом. Вот что пишет нам по этому поводу один священник.
„Особенно пагубно на рост пьянства влияет тайная продажа вина, за последние освободительные годы особенно возросшая до неимоверных пределов. В деревне на 40 дворов можно насчитать ИО—15 шинков; бываЬт в одном дворе по 2 шинка, т. е. торгует, например, свекровь и в то-же время совершенно самостоятельно ея сноха. Шинкарствуфть обыкновенно женщина, что особенно грустно, так как женщина доселе была образцом трезвости и онагже мученицей от пьянства буйных мужей или сыновей, а теперь она сама насаждает из-за наживы то ’пьянство, от которого на ея долю будут выпадать еще большия и большия страдания".—(Письмо из Данковского у., Ряз. губ.).
Настойчивее всех с шинкарством борется трезвенное духовенство. Единственно—доступное оружие борьбы—слово убеждения, проповедь. Увы! Оружие это чаще всего оказывается весьма слабым.