— 1113 —
сотские, старосты таких лиц, которые хотя, пользуясь землей, и платят все повинности, но не могут жить в деревне, а некоторые из них не пользуются землей, так как и пахать то не умеют. Этих лиц выбирают только для того, чтобы они откупились от этих должностей и обыкновенно такия лица ставят „миру" ведро, два, или три-водки, и его потом освобождают от несения таких обязанностей. Вино (непременно вино) тут же все выпивается, а потом снова идут выборы другого какого нибудь лица, которое точно также может поставить ведро или два.
Если мы возьмем в пример рабочого-алкоголика, то и в его пьянстве опять таки тот-же ужас. Недоедает и не оденется сам, не накормит и не оденет семью, как следует, старается все возможное утащит из дома, у семьи, или выражусь мягче, утаит, чтобы все это отнести и отдать за водку. .
Возьмем далее учителя, чиновника, врача, лиц свободных профессий,—у всех ужас пьянства может выразится, и весьма часто выражается в самой яркой, жестокой, безнравственной,— короче повторю, в самой ужасной форме.
При таком развитии пьянства борьба необходима. Никто, пожалуй, не встречается так часто с последствиями пьянства, как врачи и они, как стражи народного здравия, должны первые выступить на борьбу убежденными трезвенниками.
К сожалению, мы не можем сказать этого о всех врачах, ибо врачи в вопросе об алкоголизме делятся на 2 лагеря. Одни врачи (и таких все-таки больше!) говорят, что алкоголь — яд, другие же, напротив, доказывают, что алкоголь — питательное вещество, поэтому пить его можно и даже необходимо, тем более алкоголь находится в организме в нормальных условиях.
Химическая формула алкоголя настолько проста и столь мало в нем питательных веществ, понимаемых нами в обыденном смысле, что я все-таки недоумеваю, что это за алкогольное питание. Хотя приверженцев такого взгляда сравнительно немного, но они тормозят отрицательное отношение к алкоголю со стороны других врачей. -
Действительно, если и встречается в организме человека в нормальных условиях алкоголь и это обстоятельство ставится, как доказательство возможности употребления алкоголя, то я все-таки в ответ им сказал-бы: количество этого находимого в организме алкоголя так ничтожно, что стоит ли для доказательства этого положения пить полбутылками, бутылками и четвертями.
Вследствие такого двоякого взгляда врачей на алкоголь предлагаются меры борьбы с алкоголизмом 3-х видов. Одни исповедуют полное воздержание, и как следствие такого взгляда— уничтожение выработки спирта и водки и вообще спиртных напитков, не исключая и нива. Другие рассчитывают на постепенное уменьшение пьянства, когда вред его войдет в сознание народа, т. е. они думают, что народ отрезвится путем развития умеренности. . Третьи думают, что пьянство уменьшится,. если заме-
— 1114 —
нить алкогольные крепкие напитки напитками с меньшим содержанием алкоголя.
Есть еще лица, которые видят всю невозможность борьбы в виду сохранения равновесия в бюджете, который черпает доходы с продажи спиртных напитков.
Я повторю здесь, что не понимаю другой борьбы, как только путем полного воздержания, я проповедую полную трезвость.
Мне, конечно, будут приводить в пример те государства, в которых хотели бороться путем запрещения выработки алкоголя и ничего этим запрещением не достигли. Мне будут говорить, указывая на заграницу, что нельзя пьянство покончить сразу, а нужно вести борьбу постепенно. А пример Соединенных Штатов, а Финляндия? Мне будут говорить, что нужно подождать того момента, когда ва. Русском Обществе появится сознание о необходимости подобной борьбы. Мне будут говорить, что для успешной борьбы с пьянством нужно будет воспитывать молодежь, в особенности учащуюся и в этом ядре молодежи, таким образом, образовать ячейку трезвости. Мне говорить будут, что для успешности борьбы надо читать лекции, показывать туманные картины о вреде и действий алкоголя устраивать показные выставки по борьбе с пьянством и т. п.
Никто, конечно, не будет спорить о том, что все это необходимо, хорошо, но только я позволю и на этот раз высказать свое мнение, я думаю, не единичное. Все это было-бы плодотворнее для дела борьбы с пьянством, если бы все это устраивалось, но только не для тех, которые пьют и, сознавая всегда почти весь вред от алкоголя для их здоровья, не могут отстать от пьянства, остановиться. Все это нужно, но только не для тех, в чье сознание вкоренилось, в чьем сознании глубоко засела мысль, что теперь уже все равно делу не поможешь, организма не исправишь. Для таких лиц выставку устраивать, или читать лекции нбчфго.
Я бы в этой проповеди трезвости ясными знаками начертил изложение того, какия моральные нравственные уродства вызывает алкоголь.
Я бы изложил всю картину преступлений, которые совершаются, всю дикую зверскую обстановку этих преступлений. Да нетъ! Я не в силах выразить словами тот ужас, который сопутствует преступлениям.
Я бы добавил картину того, как пьющий действует, как он не доедает, что он ест, что он тащит из дома (недаром женщины, страдающия в большинстве случаев лица, протестуют против открытия казенных винных лавок и пивных), как он пьяный ругается, как он бьет своих, как он издевается над ними (я беру только некоторое изменение характера от алкоголизма).
Я бы представил картину того, что дает водка: в лучшем случае — некоторый подъем настроения, некоторое -улучшение общого чувства, и почти только; в худшем-же случае—то бе-