— 1111 —
Алкоголь затемнил в этом случае сознание у сына.
М. Г-ни и Государи! Ужас обстановки пьянства и его всеоб-хватывающей силы я мог бы доказать и привести в целых сотнях примеров, но я не забуду того, как однажды бедный несчастный 8-ми-летний мальчик-сын просил у меня со слезами на глазах поместить отца его (мать умерла, оставив младших еще детей) в убежище для алкоголиков, чтобы он вытрезвился здесь, а потом, чтобы не бранился, не посылал за водкой и не дрался.
Имеются такие случаи, что родители—оба алкоголика, оба пьют, оба скверно обращаются с детьми, оба вместе уходят из дома, а чтобы маленькия дети не разбрелись куда-либо, запирают их, и попадают оба в убежище. Нужно только, стало-быть, представить себе всю заброшенность этих детей, чтобы понять весь ужас пьянства!
Вот почему влияние алкоголя так страшно. Если мы возьмем в пример погибшого уже человека-ииропоицу, то здесь влияние на него алкоголя будет бфзвозвратно-разрушителыюе: влечение у этого пропойцы к алкоголю будет неудержимо. Представим себе, что у этого человека завелись каким-либо "чудом деньги. Что Вы думаете, разве он не пойдет сейчас в казеину, чтобы выпить там. Разве он не найдет какого-нибудь шинка, чтобы достать водки, если казенки заперты? Разве он не купит водки но какой угодно цене, лишь бы выпить? Да хорошо еще, если он пропьет только эти деньги.
А то бывает, что пропивают за недорого всю свой одежонку, какая на нем имеется.
М. Г-ни и Государи! Мне, как заведывающему в течение 6-ти лет убежищем для алкоголиков, понятны, больны те сцены, тяжелы оне, когда мы видим, доставляют пьяного в убежище в адамовом совершенно костюме. Если это бывает летом, то туг кроме, ну если хотите неприличия, пожалуй, ничего нет. А ведь приходится принимать в таком виде пьяных в зимнее время, в морозы. Это их раздели товарищи из-за водки, из желания выпить на деньги, вырученные за эту последнюю одежонку. Конечно, я говорю здесь обо всем этом не как моралист, а как убежденный в правоте своих слов врач я как врач говорю, что такое влияние алкоголя на человека в высшей степени вредно. Я разумею здесь тот ужас, которым окупается пьянство.
Кто виноват здесь?
Все мы привыкли думать, привыкли высказывать ту азбучную истину, что алкоголь вреден, что алкоголь яд, разлагающий и психическую, и физическую структуру человека. Ведь в саном деле алкоголь принадлежит несомненно к ядам; притом характер этого яда таков, что создается у пьющого к нему привычка, влечение, болезненное влечение. Привычка к нему растет, увеличивается. Нужны бывают потом большия дозы для того, чтобы получить желательное для каждого пьющого впечатление.
— 1112 —
Этот яд по приятности (?) действия, но характеру напоминает действие таких страшных ядов, как, напр., морфий, кокаин, хлораль-гидрат, хлороформ и другие. Мы знаем, что лица, подверженные какому-нибудь из этих влиянию, уже не могут сами по себе отстать; тут необходимо влияние, вмешательство другого посторонняго лица, врача. Тут иногда какое-нибудь сильно только подействовавшее обстоятельсто может вывести человека из забытья. Тут иной раз никакия земные силы не в состоянии заставить больного отказаться от употребления яда.
„Как выпью рюмку, так давай и давай еще. Какая-то неудержимая сила влечет тогда к вину, что-то внутри палит, жжет, дышит44.
Неужели-же это влечение не самое ужасное, не самое мучительное.
Представим мы себе человека, который изо-дня в день пьет водку и не только пьет, а даже переливает, пьет до потери сознания;—я уверен, не соглашаясь с д-ром Минором и говорю: что не из нежной любви к злому этому огненному напитку алкоголик пьет, а он пьет уже потому, что не в силах остановиться. Мучится, горит, а пьет.
Если алкоголь ведет к разложению физической, умственной и нравственной стороны человека, если алкоголь—яд, который способен на время вызывать приятные ощущения, если к этому яду у пьющого создается привычка, если злоупотребление этим ядом, а иногда простое его* употребление, ведут к преступлениям, обнищанию, голоданию и др. бедствиям, напр., к разложению семьи и т. и., если, наконец, на наших глазах происходит развитие пьянства народного, — то прямая обязанность и отдельных лиц, и общества, и различных блоготворительных и просветительных обществ, и еще в большей степени обязанность государства придти на помощь страдающему всякому этим недугом. И общество и государство должны бороться с развитием этого пьянства, обязаны остановить его, говорю остановить потому, что не понимаю иной борьбы.
Не все ли равно для России, если, напр., выпьют на 100— 200 тысяч ведер водки менее, чем в прошлом или третьем году. А ведь будут говорить об уменьшении пьянства. Будут во все трубы трубить, что такая-то и такая-то мера привела к тому-то и тому-то. Не все ли равно, что пьяница пропивает.
А у нас о нем начинают в большинстве случаев говорить только тогда, начинают жалеть крестьянина, когда уже он последнюю корову или лошадь пропивает, когда он последнюю рожь везет на базар, чтобы полученные деньги пропить, когда он крадет у семьи и пропивает те деньги, на которые ему нужно-бы купить платья, обувь и хлеба.
Ведь всем нам известно и это опять-таки страшно, что в деревне, напр., часто пьют „всем миром44 и пропивают отрезы земли, косяки, полосы. Мы знаем, что нередко бывает ‘профанация выборов в какия-нибудь служебные должности, напр., в