— 1030 —
тающий не имеет возможности каждый данный момент позволить себе необходимый отдых согласно основному требованию физиологии и гигиены. Современный труд, окружающия условия жизни требуют великого долготерпения, и это долготерпение дается приемами спирта*.
Если мы мысленно перенесемся к тем мерам борьбы с пьянством, которые имели место в Западной Европе и Америке, не говоря уж о России, мы поразимся тому удивительному несоответствию между этими мерами и коренными причинами, которые являются истинной основой современного алкоголизма. И если мы спросим себя, чем же объясняется это странное несоответствие, то ответ на этот вопрос дается нам уяснением себе существ современного капиталистического строя..
В алкогольное дело вложены колоссальные капиталы, дающие не миллионные, а миллиардные доходы. И праздной мечтой было бы ожидать, совершенно несерьезно было бы думать, чтобы все те, в чьих интересах сохранение современного капиталистического строя, могли предложить меры, клонящияся к изъятию этих каиит. и потере этих доходов. Наоборот, но мере дальнейшого развития капиталистического строя следует ожидать, что как капиталы, вложенные в алкогольное дело, так и алкогольные доходы, силой вещей еще более будут возрастать, подобно капиталам, вложенным в другия капиталистическия предприятия, что в действительности и замечается из году в года». Ведь мы уже знаем, что в 60-ых годах, когда обозначился полный крах всех прежних обществ трезвости, всех предыдущих систем борьбы и стали выясняться истинные причины алкоголизма—мы знаем, что было тогда нечто, что мешало деятелям трезвости ринуться в борьбу с этими основными причинами, и борьба пошла но совершенно другому руслу, не имеющему никакого отношения к этим причинам. Это нечто, как мы сейчас увидим, есть кровное сродство всех органов борьбы с пьянством с современным капиталистическим строем. В самом деле, что представляет собой эта прославленная Готенборгская система? На словах, это безкорыстный орган борьбы с пьянством. А на деле? На деле эта система родное, милое дитя своего капиталистического века. Начнем с того, что участники монопольного Готенборского общества получают от 5 до 6% на вложенный ими капитал. Известно же, что тысяча и тысячи людей вкладывают свои капиталы в государственные процентные бумаги, дающия нередко не 5, а 4, даже 3% (как, напр., ви* Англии), и поэтому получение безусловно верных 5,6% обществом, получившим притом монополию на продажу водки, нельзя ни в коем случае считать безкорыстием, незаинтересованностью „в пьяном деле44. Мало того, директора, заведующие этих обществ получают независимо от всего из питейной прибыли постоянное и довольно высокое содержание. Наконец, но исследованию, произведенному английским правительством, продавцы водки получали не определенное жалование, а известный процент
— 1031 —
с вырученных за продажу водки денег и при том без ограничения торговли пивом в свой пользу. Как видно, из этой Готенборгекой системы есть немало элементов корысти и соблазна. Но это еще не все! Как известно Готенборгская система создает ограничения продажи водки, но не пива. И вот кто — могли бы Вы подумать является самыми ярыми поборниками этих обществъ? Пивоваренные заводчики! Так в числе учредителей Готенборг-ского монопольного общества мы видим Давида Карнедили главу самого большого пивоваренного завода в Швеции, и Экмана, директора союза пивоваренных заводчиковъ! Они не прочь поспособствовать ограничению водки, если этим достигнется повышение потребления нива! Как Вы помните из первой половины моего доклада, потребление пива в Швеции подвигается вперед гигантскими шагами и достигло колоссальных размеров. Какую ценность можно придавать системе борьбы с пьянством, если к ней льнуть пивоваренные заводчики? В Германии, Франции, Англии, Австрии и др. странах, на протяжении всего 19-го столетия и по сию нору в обществах трезвости принимают участие и ведут борьбу с пьянством, десятки и сотни богатейших членов парламентов, сенаторов, палаты лордов и одновременно порой те же самые лица являются владельцами крупнейших пивоваренных заводов, винокурен и больших фирм, занимающихся продажей водок, вина и нива. В Англии 17й члена палаты лордов являются владельцами крупнейших водочных заведений. В Шотландии насчитывают ИО герцогов, 5 маркизов, 20 графов и 5 лордов, которые своими капиталами заинтересованы в продаже спиртных напитков. Герцоги, графы, архиепископы состоят владельцами большого числа трактиров, разумеется, крупных размеров, напр., герцоги: Девонширский, Нормандский, Вестминстерский, лорд Дерби, лорд Салисбюри; герцог Лидский состоит главным акционером и главой большого акционерного дела под фирмой Holland и С°. Равным образом и в Германии богатейшия винокурни сосредоточены в руках крупнейших государственных вельмож, а в Австрии богатейшие архиепископы и магнаты, даже сама королевская фамилия, являются самыми главными владельцами винокурен и пивоварен. Что же? Хватит у кого смелости утверждать, что алкогольный вопрос является той нейтральной почвой, на которой могут встречаться люди нротивополюсных лагерей, совместно поработать для общого блага? Колоссальные капиталы вложенные в алкогольное дело безпрерывно и неустанно совершают сию „капиталистическую“ работу. „Не принуждение тут является главным источником страсти к пьянству4*, говорит известный Базельский физиолог проф. Бунге: „тысячу раз более опасным является соблазн, тот систематический утонченный соблазн, которым действуют участники предприятий для производства и продажи алкоголя и акционеры пивоварен. Посмотрите только на пивные дворцы, вы-ростаюицие и.ть-нод земли точно грибы! Посмотрите как они ночью завлекают к себе толпу электрическим светом, зву-