— 969 —
исключительно себе, крестьяне же имели право лишь покупать за деньги водку и пиво и тем пополнять карманы дворян. Изготовление пива и водки стало особой при этом первой отраслью сельскохозяйственной промышленности и увеличило тяготы барщины. Вообще в то время считали вредным лишь так называемое чрезмерное употребление алкогольных напитков, сами же напитки считались весьма полезными. Против чрезмерного употребления алкоголя на семейных и прочих праздниках были изданы особые постановления как городскими магистралями для горожан так и помещиками для крестьян. Эти постановления издавались с целью предохранения крестьян и горожан оть полного разорения, но отнюдь не с целью искоренения, пьянства.
Серьезное иротивоалкогольное движение не могло исходить ни от городских магистрам, ни от дворянства, так как интересно отметить, что именно после 1879 года дворянство было заинтересовано в распространении пьянства. Изготовление и продажа нива и водки было гиривилегией дворянства и с целью спаивания народа оно открывало свои корчмы во всех местах скопления народа, прежде всего рядом с кирхамн, у мельниц, на перекрестках дорог и т. д.
Серьезное антиалкогольное движение возникло лишь в 40 годах XIX столетия. Оно приняло столь обширные размеры, что является одним из самых крупных латышских общественных движений. Ознакомление с причинами и исходом этого движения дает нам кроме того ключ к пониманию теперешняго положения латышского иротивоалкогольного движения. Как потом увидим, движение 40 годов объяснимо лишь существовавшими тогда в крае аграрными отношениями. Поэтому приходится вкратце коснуться этих отношений; как известно, в то время крестьяне в Приб. крае считались уже освобожденными от крепостной зависимости. Актом освобождения крестьян считается положение 1819 года. По вот что говорит об этом в своей записке Самарин: с т. и. освобождения крестьян в Приб. крае тяготы барщины стали неограниченными и невыносимыми. При том тяготы барщины значительно усиливались пивоварением и винокурением. К работам полевым присоединились работы на винокуренных и пивоваренных заводах помещика и этим незавидное положение крестьянъ—крепостников ухудшилось еще более. В первой половине XIX столетия именно блогодаря развитию фабрикации алкогольных напитков в имениях края положение крестьян в крае стало самым невыносимым. Это и вызвало не только противо-алкогольное движение сороковых годов, но и движения религиозные, напр. переход латышей в православие и образование сект гернгуте-ров. Весьма картинное описание „иьянной политики*4 Балтийского дворянства находим в записках Яна Страумита, изданных Самарипым на русском языке в сборнике „Окраины России44, а на латышском языке—Рижским Православным Петропавловским братством в 1900 году. Страумит говорит: „Я видел, как плакали батраки, когда отправлялись на винокурение и
62
— 970 —
пивоварение. Они надевали но две рубашки, чтобы не было так больно от палочных ударов, без которых работа не обходилась. Я видел, как смазывали свои изранены# плечи крестьянския девушки, возвратившись домой с работы. Блогодаря этим тяжелым работам но пивоварению и винокурению крестьянам приходилось голодать. Все силы свои им приходилось отдавать на барщину и оставлять свои ноля не обработанными. Хлеб и картофель превращали в пиво и водку и отправляли в Ригу, в Россию и заграницу. Перевозить пиво и водку опять таки приходилось крестьянам на своих клячах и это приходилось делать в самую горячую рабочую пору, весной и летом.
II.
Так описывает положение крестьян в крае Страумит и это описание относится к 40 годам. Как видно, изготовление алкогольных напитков влияло страшным образом на положение крестьян. Однако может показаться странным, что в сороковых годах в Прибалтийском крае существовали между помещиками и крестьянами еще такия крепостные отношения, хотя крестьяне были уже в начале столетия освобождены от крепостной зависимости и на основании положения 1819 года отношения их к помещикам должпы были регулироваться на основании свободного договора. Почему же крестьяне соглашались на такое рабство? Это объясняет записка Самарииа, составленная им по поручению правительства для заседавшого в (^Петербурге Лифляндского комитета по крестьянским делам. Са-марин доказывает что освобождение крестьян в крае и положение 1819 года является ухудшением положения крестьян сравнительно с положением 1804 года. Положение 1804 года, являющееся сводом всех прежних постановлений о крестьянах в крае, признавало нераздельность крестьян с землей, т. е. признавало право крестьян на землю, хотя в форме крепости земле. Положение 1819 года уничтожило эту связь и лишило крестьян их нрав на землю, даруя им вместо того совершенно фиктивную личную свободу. Положение 1804 года ограничило барщину, но положение 1819 года отменило всякого рода ограничения, провозглашая принцип свободного соглашения, это звуча,то хотя весьма гордо, на самом же деле этим был провозглашен принцип неограниченной власти дворян но отношению к крестьянам. Эта власть усилилась еще и тем, что все административные и судебные функции фактически оставались в руках дворян. Совершенно верно поэтому немецкий историк Габриоль Меркель в своей книге о латышах называет освобождение крестьян по положению 1819 года освобождением их оть земли, т. е. лишением земли. Это признали и представители дворянства, когда говорили, что лишь после издания положения 1819 году они окончательно завоевали Прибалтийский край. На-