- S92 —
ного вина по пятницам составляет при переводе на 40° — 41% всей продажи.
Таковы группы потребителей казенного вина в городах. Сельския местности дают новые деления, новые градации. Местности с фабричным, промышленным населением, нодгородные деревни в отношении категорий своих потребителей близки к городам и характерное сельское потребление будет в местностях вне промышленных центров с земледельческим населением, но и в них для точного его определения необходимо расчленить население на категории. Одну составляет волостные писаря, старшины, полицейские чины, — которые пьют непрерывно круглый год, отвечая в своем потреблении зажиточным классам городского населения, другую крестьяне — земледельцы, пьющие в исключительных случаяхъ—на праздных, общих и храмовых, ири сдаче сенокоса, земли, найме пастухов, во время семейных торжеств, на свадьбах, крестинах, похоронах. Ежедневного домашняго потребления вина нет, но потребление здесь зачастую переходит границы умеренности. Эта группа но своей численности наиболее обширная. Третью категорию составит меньшинство, разные бездомные люди, ютящиеся около деревни, люди из уже‘ясно образующогося класса батраков, рабочих у землевладельцев, приезжающие в деревню временно на побывку из городов — ремесленники, мелкие торгаши, домовая прислуга. Эта категория пьет все время, пока у нея есть деньги и ея потребление переходит в пьянство. К этой категории примыкают безземельные крестьяне, безлошадные, то крестьянство, которое неудержимо идет в своем развороши. Урожаии-лость повышает состав второй группы и увеличивает потребление ея постоянных членов, неурожай пополняет новыми лицами последнюю и между этими группами всегда есть некоторое соприкосновение. Все категории сельского населения приобретают вино в крупной посуде. Мелкая посуда в своем значительном большинстве приобретается на дорогу, при поездках на базары, ярмарки. Подтвердить это точными данными за отсутствием у нас нужной статистики нельзя, но всякий, хоть сколько-нибудь знающий жизнь народа, не может не разделить сказанного и не признать верности указанных группировок. Как подтверждение' последних приведем данные, собранные доктором Чермаком в одной из ближайших к Петербургу волостей. Мужчин от 18 до 60-летняго возраста в ней было 639, и все они были подвергнуты опросу, а последний проверен наблюдением. Третья категория составила но этим данным 12%, при чем привычных алкоголиков было 1,5%, остальное же население отнесено г. Чермаком всецело по второй группе. Почти те же данные мы встречаем в исследованиях земских статистиков по Козельскому уезду, Калужской губернии.
Если распределить потребление но сделанной группировке и в основание этого распределения вывести для каждой группы среднее душевое потребление, то полученные цифры никогда не
— 393 —
дали бы возможности признать привычное пьянство присущим всему народу, оне с рельефностью бы указали, какия группы заслуживают в этом отношении внимания общества и показали бы, что алкоголизм развивается в определенных классах населения и указали бы прямой путь к борьбе с ним. Из сказанного, признаваемого нами вполне бесспорным, путь этот ясень. Алкоголизм социальный грех, и борьба с ним возможна одна—путем социальных реформ. Вспомним приведенные группировки—в городахъ—безработная нищета, фабричный рабочий люд, в сельских местностяхъ—сельская нищета, безземельное крестьянство. Эти категории потребителей, частью алкоголики, частью идут но пути алкоголизма. На этот путь толкает ихъ— их бедность, скорее нищета, их темнота, безправие. Они идут на этот путь от безпросветного горя, от отчаяния, от нравственного безразличия, которое является следствием их темноты. Они пьют для того, чтобы на мгновение отрешиться от своего унижения, от своей забитости, чтобы хотя путем самообмана выроете в своих собственных глазах. Алкоголь для них необходимость, это нее равно, что удар кнутом для измученной лошади, и отнимите его сегодня совсем у этого люда и завтра он начнет одурманиванья новым ядом. Алкоголизм это следствие и борьба с ним должна быть направлена против его причин. Всякая же борьба, оставляющая в стороне без внимания эти причины—-безцельна, не нужна и прежде всего не искренна.
Что же предлагает для покорения пьянства Государственная Дума, где центр тяжести ея мерѴ? Он не направлен в сторону причин алкоголизма, оне обходятся совершенным молчанием и меры Государственной Думы чисто внешния. Оне меняют обстановку потребления, но не меняют самого характера. Будет ли казенная лавка в этом месте или в другом, откроется ли она в 7 часов или в 9, дадут ли вино в ней в крупной или мелкой посуде, все это решительно не может искоренить нашего, пьянства, не может повлиять на отрезвление тех классов, которые неминуемо ири существующих условиях своей жизни должны стать алкоголиками. Предлагаемые Государственной Думой меры, во всяком, случае не меры для лечения зла, имеющого значение общественного недуга, находящогося в прямой и исключительной зависимости от хозяйственно-политических условий современной жизни. Ими можно, может быть, скрыть зло с поверхности, но кто поручится, что скрытое с поверхности, это зло не разревется и не укрепится еще более...
Первая мера Государственной Думы это увеличение емкости посуды для продаваемых нитей с V200 ведра до %/20. Как мера борьбы с неумеренным потреблением крепких напитков, мера эта заключает в себе логическое противоречие. Я, будущий алкоголик, слабый, безвольный человек, мне надо выпить, мне было бы достаточно одной двухсотой, но мои попечители—Государственная Дума—дает мне в руки сразу двадцатую. Отопью ли я из нея одну двухсотую, или постараюсь уничтожить