— 337 —
них ценности в смысле пропаганды идей трезвости. Выступали главным образом ораторы этой партии, и председателю приходилось почти каждого из них по несколько раз останавливать, а некоторых и вовсе лишить слова. Все эти ораторы старались перевести прения на политическую и социально-экономическую почву. И старания председателя доказать им, что в основе Съезда положено полное отсутствие политики и партийности, ни к чему но приводили. Сыпались выражения, как „бюрократический колпак “, „лицемерность правительства по отношению к Съезду“, „непроизводительный расход на милитаризмъ" и т. д. В зале постепенно наростами) раздражение. Присутствующие резко разделились на две группы: с одной стороны „рабочие", с другой — врачи, земцы и другие серьезные работники Съезда44. (4/1 ИО).
Съезд но борьбе с пьянством распадается. К сожалению представители рабочих перешли границы, вообразив себя на митинге. Они зоговорили таким тоном и в таких выражениях, что делегаты Министерства Финансов оставили Собрание, а бюро было уведомлено, что в случае повторения подобных инцидентов Съезд будет закрыт.
Настроение на Съезде повышенное. Раз разыгрались страсти, то ни о какой работе говорить уже не приходится. Без помощи Министерства Финансов обойтись невозможно. Что можно сделать в области принудительного оздоровления, раз Министерство имеет право отменять постановления сходов о закрытии лавок в деревнях и широко этим нравом пользуется.
К платоническим пожеланиям и безцельным мерам все уже привыкли. Стоит вспомнить лишь работы Попечительства о Народной Трезвости, которое создало несколько увеселительных заведении и ввело пиво в противовес водке.
Очень жаль, что глупыми выходками самозванные представители рабочих всех раздражают и портят дело44. (5/1 ИО).
Солидарна с „Нов. Вр.“ и „Русская Земля".
„Как и все наши Съезды, заседающий в Петербурге Всероссийский Съезд но борьбе с алкоголизмом, вместо того, чтобы заняться тем делом, ради которого он собрался, ударился в политику и своим нетактичным поведением сделал невозможным участие представителей Министерства Финансов в своих работах.
Оскорбленные отзывом некоторых членов Съезда о направлении деятельности правительственных чиновников, они покинули залу заседания, а затем официальной бумогой уведомили председателя Организационного Комитета о своем отказе от дальнейшого участия в заседаниях Съезда.
Само собой разумеется, что отсутствие чинов Министерства Финансов не может не отразиться на работах Съезда, который казалось бы, должен ценить готовность правительства работать с ним рука об руку в таком важном деле, как борьба со злом алкоголизма. Но таково уже печальное наследие „освободительного44 времени, что всякое собрание у нас ненре-
— 338 —
менно приобретает митинговый характер и выдвигает на сцену „орателей", для которых весь интерес сводится к критике и поношению правительства.
Поэтому удивляться дикой, выходке алкогольных „товарищей4* против чинов Министерства Финансов положительно нечего. (6/1 ИО).
В этом хоре „правыхъ" органов диссонансом звучат строки „Дружеских Речей".
„Весьма жаль, что Съезду не пришлось обстоятельно рассмотреть вопрос о тайной продаже вина. Насколько велики размеры корчемства, свидетельствуют подсчеты—правда, не совсем точные: на долю тайной торговли приходится около четверти пропи-ваемой населением суммы в миллиард рублей,—почти 250 милл. За этим „тайнымъ" пропоем скрывается, пожалуй, еще больше горя и ужаса, чем за явным. Из казенной лавки вино отпускается только в известные часы и только на наличные деньги. Тайная торговля никаким временем но ограничена, кредит допускает самый широкий, в заклад принимается что угодно, с величайшей готовностью Все приемы безпощадного раззорения обывателя, практиковавшиеся недоброй памяти кабаком, теперь практикуются корчмарями. Это „добавочное" зло винной монополии должно быть возможно уменьшено,—если совсем избавиться от него нельзя".
„Зеленому змию надо преградить все пути, а не оставлять лазеек, которыми он научился мастерски пользоваться".
Хотя нижеиомещаемые строки не относятся непосредственно к нашему Съезду, но ярко оне рисуют современное положение питейного* дела в России и именно ту сторону, которая повела к крупному столкновению Съезда с представителями Министерства Финансов, и при том рисуются органом, заподозрить который в извращении фактов нельзя.
Н. Н. Оглоблин в статье „Неразбериха", помещенной в июньской книжке „Историч. Вести." за текущий год, говорит:
„Единственное учреждение, которое, по мнению обывателей, не требует сенаторской ревизии—это винная монополия. По единогласному приговору обывателей (исключая, конечно, пропойц и гг. монополистов), это дело ведется так образцово, что порой требуется не ревизия, а... полное закрытие этого учреждения, с воспрещением производства и продажи водки. Гибнет от нея Русь, проливается в конец... и без этой драконовской меры никакие „режимы" ея не спасут.
Провинция пьет страшно, пользуясь и казенными лавками и массой тайных корчемниц, расплодившихся в неимоверном количестве. В любом селении десятки лиц открыто, на глазах полиции и питейного надзора, занимаются этой выгодной и безпошлинной торговлей. Жалкие штрафы, налагаемые на слишком откровенных корчеминков, не пугают их. Большинство же остается безнаказанным. Да и за что наказывать их, когда они приносят одну пользу казне?! Недаром и сндельцы винных