— 322 —
ни настоящей работоспособности интеллигенции, ни ея самостоятельности, ни твердости в отстаивании того, что она сама же на^ ходит полезным для народа, ни, наконец, простой, искренней и сердечной отзывчивости на боль народную...
Пейте, мол, сколько хотите, болейте, сходите с ума, разоряйтесь, но не мешайте нам лишний раз лягнуть правительство и щегольнуть своим либерализмом.
Как же не сказать еще раз, что наши интеллигенты не научились еще делать будничное, трудное дело, которого они не любят и избегают.
Они лишь фарисействуют, оставаясь глубоко равнодушными к судьбам России. А будучи призванными к общественному делу, они даже не знают, как за него приняться.
Не доросли мы до понимания общественных задач, или разучились за петербургский период истории обсуждать нужды государства"... (9/1 ИО).
В сочных красках, конечно, тот же вопрос рисует „Русское Знамя".
„Конец настоящого года ознаменовался необычайным движением „передовой интеллигенции44. Участились профессиональные съезды, с участием городских, земских и общественных деятелей, г. е. как раз тех самых темных сил, которые в 1905 году подарили Россию „Винаверовскими маневрами44 (забастовками) и „Герценштейновскими иллюминациями".
А в то же время Съезд деятелей по борьбе с пьянством сильно злословит по поводу эксплоататорства народа казенной винной монополиею. Уже раздались на Съезде голоса, что для отрезвления народа следует передать в руки „прогрессивных слоевъ“ все отпускаемые Обществу Трезвости кредиты на предмет обращения их на издательство „культурных брошюрокм в духе Гессена и К° и еще более „культурныхъ" газет по образцу Милюковского лейб-кадетского органа. Нашлись на Съезде и такие „трезвенники", которые советуют опять отдать винное дело в частные руки, обязав торговцев разбавлять вино с 40 до 25 градусов, но не уменьшать существующей цены на него. Этим узаконением невозбранной торговли низкопробным вином Съезд затевает поставить народ в такое положение, чтобы он „проливался не напиваясь*4. Остроумно и—главное—-жидовским сердцам приятно. Истосковались жиды по кабакам и по обмену заведомо краденого на низкопробное вино, и вот им готовится обильная жатва. Держись, казенная монополия! Жид и тебя одолеетъ!" (31/XII 09).
Указывая на сознательное отношение к делу русского рабочого люда, который хотят вновь втравить в революцию, газета продолжает:
„Все это сознали и правильно оценили рабочие русские люди и... вперед на забастовки и нелепые „требования" их уже не подбить никаким „агитаторамъ"... „Напоить многих удастся, конечно, и даже драки устроить между очумелыми on, водки людьми
— 328 —
не трудно будет, но на более серьезные „выступления*4 не рассчитывайте, проклятые совратители! Русский народ, на фабриках ли, или в деревнях и селах на вашу революционную ловушку больше не попадется...
Иное дело образованное русское „общество", наша злосчастная „интеллигенция", порвавшая свой связь с родным народом и с своими сословиями мечется, не находя спокойствия, и является самой легкой добычей для жидомассонских проповедников убийства и разврата— Доказательство этому видим мы на „якобы научных “ съездах, сразу превратившихся в красные „митинги".
Добросовестные русские люди знали это наперед и потому не пошли на „советы нечестивыхъ". Да и как было не знать, что должно было выйти из съездов, где председательствуют господа вроде „Ковалобскихъ"—Максима и Владимира—съезды, где докладчиками являются кадеты, явные или тайные.—
Серьезным ученом и просто здравомыслящим русским людям смешно и противно слышать постоянное повторение одного того же в безчисленных изменениях:—
„Сумасшедших в России много, потому что у жидов нет равноправия. Дайте армянам, чухонцам, грузинам, полякам и главное жидам, право издеваться над .православной церковию, и резать русских людей, и... самоубийства сразу прекратятся. Или:—пьянство страшное зло! Чтобы прекратить его необходимо уничтожить Самодержавие и отдать половину православных храмов под жидовския синогоги, а другую—под польские костелы,— и тогда все русские люди станут трезвенниками (с отчаяния— что ли?)*4. (G/I ИО).
Конечно, в подмогу себе необходимо было призвать союзни-ков-массонов, которые и явились в лице представителя общества „Добрых Храмовниковъ" Вавринского. По крайней мере, то же „Русское Знамя", блогодаря одного из деятелей Союза русского народа, имевшого терпение до конца отбыть „прогрессивную оргию", вещает:
„Всероссийский Съезд по борьбе с пьянством сам в огромном большинстве оказался нетрезвым от революционного и ни-гилистического угара. Это был не Съезд умных и нравственных людей, собравшихся принять меры против страшной язвы, разъедающей народную нравственность. Это был даже не митинг по определенному вопросу. Словом, это было не собрание сколько-нибудь путных людей, а самый отчаянный сброд из нравственных банкротов, явившихся в столицу для того, чтобы похвастаться своим „просвещеннымъ" космополитизмом и чтобы расшевелить в массах революционные страсти.
Православное духовенство и некоторые уважающие себя русские люди не вынесли нравственного удушья и ушли с этого Съезда, как из зачумленного барака. Они не могли вынести того оплевания, которому подверглась на Съезде христианская нравственность.
Между тем, не вследствие необузданной нравственной дико-