— 321 —
„Печатники горя народного", конечно, выступают ярыми защитниками народа и открывают все скрытые тенденции Съезда. „Земщина" указывает:
„Безобразия, творимые социал-демократами и их единомышленниками на противо-алкогольном Съезде, лишний раз доказывают, что эти господа сознательно противодействуют всем стремлениям улучшить или облегчить положение народных масс.
Наглые и глупые выходки рабочих и других либеральни-чаюпшх ораторов были направлены к тому, .чтобы сорвать Съезд, не дав ему довести до конца обсуждения столь важного и острого вопроса, как вопрос о народном пьянстве.
На этот раз заправилы Съезда решили быть осторожными и не допускать политических выходок. Но их малодушие, их нерешительность и трусость перед „товарищами" помещали выполнить свое решение до конца. Вместо того, чтобы лишать слова или просто удалять со Съезда тех, кто желал выкрикивать митинговые истины, они ограничивались словесными протестами, что, конечно, не могло прекратить циничных демонстраций.
В результате Съезд не посмел принять тех резолюций, к которым значительная, часть его участникдв уже склонялась, и которые несомненно высоко подняли бы его нравственный авторитет в глазах народа.
Таким образом деятельность Съезда сводится к нулю, к шаблонным резолюциям всех прогрессивных съездов. А между тем речи, доклады, цифровые данные способны ужаснуть совсем непугливого человека. Все это прошло перед Съездом бесследно, не вызвав ни одной серьезной мысли в ответ, ни одного искренняго движения чувств в сторону того народа, который гибнет, в полном смысле слова, гибнет от водки.
Значение этих цифр красноречиво до ужаса, и надо обладать каменным равнодушием, чтобы не содрогнуться при мысли, что с 1901 г. пьянство на Руси еще ушло вперед, и что сравнительные цифровые данные оказываются сейчас настолько страшными, что оне проняли даже наших толстокожих интеллигентов, на этот раз заявивших: намъ—не до политики...
Пожелаем же, чтобы деловое настроение общества по данному вопросу нашло себе отклик в Гос. Думе, и чтобы вопрос о народном пьянстве был, наконец, сдвинут с мертвой точки благих пожеланий и претворился в сколько нибудь разумный законъ" (6/1 ИО).
И выдвигает виной этому „бедную наулину"—русскую интеллигенцию.
„Итак в Петербурге громадное число образованных общественных деятелей не посмели признать, что борьба с алкоголем должна вестись на почве религиозной и безпартийности. Они оказались послушными рабами революционной улицы, ворвавшейся на Съезд и никем оттуда не изгнанной.
Разве не ясно, что рождественский смотр интеллигенции не может ничем порадовать русских людей. Он не обнаружил
— 322 —
ни настоящей работоспособности интеллигенции, ни ея самостоятельности, ни твердости в отстаивании того, что она сама же на^ ходит полезным для народа, ни, наконец, простой, искренней и сердечной отзывчивости на боль народную...
Пейте, мол, сколько хотите, болейте, сходите с ума, разоряйтесь, но не мешайте нам лишний раз лягнуть правительство и щегольнуть своим либерализмом.
Как же не сказать еще раз, что наши интеллигенты не научились еще делать будничное, трудное дело, которого они не любят и избегают.
Они лишь фарисействуют, оставаясь глубоко равнодушными к судьбам России. А будучи призванными к общественному делу, они даже не знают, как за него приняться.
Не доросли мы до понимания общественных задач, или разучились за петербургский период истории обсуждать нужды государства"... (9/1 ИО).
В сочных красках, конечно, тот же вопрос рисует „Русское Знамя".
„Конец настоящого года ознаменовался необычайным движением „передовой интеллигенции44. Участились профессиональные съезды, с участием городских, земских и общественных деятелей, г. е. как раз тех самых темных сил, которые в 1905 году подарили Россию „Винаверовскими маневрами44 (забастовками) и „Герценштейновскими иллюминациями".
А в то же время Съезд деятелей по борьбе с пьянством сильно злословит по поводу эксплоататорства народа казенной винной монополиею. Уже раздались на Съезде голоса, что для отрезвления народа следует передать в руки „прогрессивных слоевъ“ все отпускаемые Обществу Трезвости кредиты на предмет обращения их на издательство „культурных брошюрокм в духе Гессена и К° и еще более „культурныхъ" газет по образцу Милюковского лейб-кадетского органа. Нашлись на Съезде и такие „трезвенники", которые советуют опять отдать винное дело в частные руки, обязав торговцев разбавлять вино с 40 до 25 градусов, но не уменьшать существующей цены на него. Этим узаконением невозбранной торговли низкопробным вином Съезд затевает поставить народ в такое положение, чтобы он „проливался не напиваясь*4. Остроумно и—главное—-жидовским сердцам приятно. Истосковались жиды по кабакам и по обмену заведомо краденого на низкопробное вино, и вот им готовится обильная жатва. Держись, казенная монополия! Жид и тебя одолеетъ!" (31/XII 09).
Указывая на сознательное отношение к делу русского рабочого люда, который хотят вновь втравить в революцию, газета продолжает:
„Все это сознали и правильно оценили рабочие русские люди и... вперед на забастовки и нелепые „требования" их уже не подбить никаким „агитаторамъ"... „Напоить многих удастся, конечно, и даже драки устроить между очумелыми on, водки людьми