Труд отрезвил. Трудовая коммуна ОГПУ
1. Работница кузнечно-слесарного цеха
2. Деревообделочная мастерская
3. Рабочий сапожного цеха за машиной.
4. Продукция сапожного цеха
В прошлом, у каждого из них по несколько судимостей и муровских приводов, много месяцев Бутырок или Таганки и твердо определенная специальность: домушник, радушник, форточник...
Воспоминания о прошлом стоят как бы в тумане, затянутые винными парами.
Коммуна возникла по мысли товарища Дзержинского, в твердой его уверенности, что любого молодого парня, с каким угодно прошлым можно сделать полезным членом общества, создав для него соответствующие условия труда и быта.
Перед поступавшими в коммуну были поставлены три твердых условия: не пить, не употреблять наркотиков, не воровать. Эти пороки изгонялись из быта коммуны, и словом, и делом.
Жестоко преследуется всякая выпитая рюмка водки, стакан пива и т. д. От штрафа и до административного ареста и вплоть до самой страшной угрозы изгнания из коммуны карает она замеченых в нетрезвом виде.
В Коммуне пьянство совершенно изжито.
Основное в коммуне — труд.
Вот сапожная мастерская — маленькая импровизированная фабрика спорт-обуви. Здесь работает свыше 50 человек. Более 300 пар в месяц одних щегольских буц выпускает мастерская на рынок.
В слесарно-кузнечном цехе из тусклых кусков стали выходят на рынок новенькие «норвежки» и «снегурочки». До 30.000 пар коньков в год изготовляет кузнечно-слесарный цех.
А дальше идет столярный цех — «чурочный», как его здесь шутливо окрестили. В текущем году «чурочный» цех приступает к производству лыж.
Наши вредители. Язвы клуба
Хороший клуб — враг пьянке.
Больной клуб — друг пьянке.
В Рославле на фабрике «Шпагат»—«Клуб выстроен так неудачно, что строителей его кроют 3-летним матом все, хоть раз побывши в нем» («Рабочий Путь»).
«Красный Выборжец». Клуб в саду. «Пива хоть отбавляй, столов поставлено чертова уйма, за каждым из них сидит группа пьяных, несется мат и другие отвратительные выражения»...
В Сталине, в клубе на Пантелеймоновском заводе «попоили пивцом зава, ну, и, пожалуйста, что хотите, то и делайте в Красном уголке» («Дикт. Тр.»).
В Минусинске в клубе Черногорских Коней докладчик надрывается о пользе печати «а среди публики слышится мат и об'яснения в любви» («Власть Труда»).
В Москве на фабрике «Красный Текстильщик»—«с физкультурой настоящее горе. Кроме футбола рабочие ничем не занимаются. А футболисты — все пьянствуют». («Голос Текст.»).
В Богородске — «Обычно после семейных и самодеятельных вечеров руководитель кружка с ватогой пьяненьких кружковцев запирается в клубе. Начинаются игры с поцелуями, «натащина», цыганочка; водка и вино льются рекой"... "Так музкружок забавляется до зари, а потом весь ансамбль отправляется в лес, справлять «утренник».(«Голос Рабочего»).
В Серпухове клуб имени Энгельса на новоткацкой фабрике устроили на лето в роще. Тут и картежники и пьяницы, и хулиганы. «Кричат матом почему зря»... («Набат»).
Труд отрезвил. Трудовая коммуна ОГПУ
3. Рабочий сапожного цеха за машиной.
Трикотажный цех работает над спортсменским костюмом, над теплыми фуфайками и пестрыми шарфами, над свитерами и шапочками.
Так, одевает Коммуна спортсмена. Но снабжая спортсмена Коммуна снабжается и сама. Здесь каждый из работников получает свой ставку, соразмерно с разрядом своей квалификации: от 30 и до 130 руб. в месяц. Из суммы его заработка ежемесячно удерживается стоимость его содержания — 35 рублей. Те, у кого сумма заработка ниже 35 рублей — становятся должниками Коммуны. Цифра их заносится в расчетную книжку. Должник вернет свой долг, когда подымется его квалификация, когда соответственно с этим возростет его разряд.
Существует в Коммуне и образцовая комсомольская ячейка, ведущая работу не только среди своих членов, но и среди Костинских крестьян и их соседей. В ячйке 40 комсомольцев. В делах коммуны груда заявлений от желающих поступить в комсомол. «Мы очень строги в отборе,—говорит секретарь* ячейки,— прежде, чем принять парня, следует, чтобы он зарекомендовал себя достаточно крепким и выдержанным товарищем».
Когда в с. Костине развалилась комсомольская ячейка, члены ее перешли в организацию Коммуны. Всего Коммуна насчитывает от 170 до 180 человек. Возрастный состав колеблется от 18 до 25 лет.
В Коммуне имеется прекрасный клуб. При клубе — стенгазета, библиотека и т. д. Чрезвычайно любопытен организованный самими коммунарами кооператив. Несмотря на отсутствие вина, он пользуется большой популярностью не только среди членов коммуны, но и среди всего населения ст. Болшино. Обороты его достигают 100 тысяч руб. в год. (Окончание см. на след. странице).
5. Ленинский уголок в клубе "Коммуна"
6. Фасад клуба "Коммуна".
7. Посещение М. Горьким коммуны
8. Струнный оркестр.
9. Трикотажный цех.
Наши вредители. Язвы клуба
В Арсеньевне — «порядка в уголке нет: там курят, грызут семячки, кроют матом, плюют на пол» («Серп и Молот»).
В Ленинске в Вербилковском клубе «подобные вещи проделывают пьяные взрослые рабочие» («Кустарный Край»).
В Алытырском клубе «человек, пришедший посмотреть спектакль, плюнет и уходит, т. к. все равно ничего не услышишь и не увидишь», кроме, конечно, мата,— «в конце-концов клубы будут посещать только хулиганы да пьяные» («Труд. Газ»).
В Орехове-Зуеве в клубе Текстильщиков матом кроют посетителей сами контролеры («Колотушка»). И т. д., и т. д. Программу клубов сплошь и рядом составляют не иначе как вредители.
Вот образчики таких программ*
В Ленинграде по словам «Красн. Газ.»:
«Культкомиссия транспортников решила посвятить грузчиков в тайны кино-искусства. Лекция состоялась в необычнее время; чуть ли не в 7 час. утра. Лектор старался, но, оказалось, что из всей аудитории ни один человек ни разу не был в кино».
В другой раз транспортников в клуб не заманишь.
Культкомиссия третьего группкома в Замоскворечьи, в Москве, допустила в свой программу такой номер:
Юморист Сергей Андерсон все свое выступление провел на рискованных и грубых разговорах с каким то пьяным, сидевшим в первом ряду.
В железнодорожном клубе Октябрьской ж. д. состоялся атнтирелигиозный диспут. Выступали лучшие богословы, священники Раевский и Боярский». Оппонировали т.т. Сидоров и Данилов. После диспута—танцы до утра*. Оппоненты «Сидоров и Данилов по антирелигиозным вопросам ни бе, ни ме», говорит «Гудок». Попы же развезли такой блоговест, что некоторые «дамы» пришли в восторг и трепет.
Целый ряд клубов оторвался от живого дела, принял уродливые бюрократические формы: книгами нельзя пользоваться —; они под замком; душат засе даниями, лекциями, докладами, с одобренными кинодрамами на закуску.
Вместо того чгобы быть помощниками нашими в борьбе с алкоголизмом, большинство клубов уклоняются вообще от этого вопроса.
Персонал, ведающий клубным делом в провинции бродит впотьмах.
