164
ПРАКТИЧЕСКАЯ МЕДИЦИНА.
Для решения вопроса, действует ли алькоголь только на головной мозг (в действии ва последний, вероятно, никто не со-мневается), или вместе с тем на спинный, я делал следующие опыты:
и
У отравленного алькоголем до паралича, животного перерезы-вался спинный мозг между 1-м и 2-м шейными позвонками, или последняя операция производилась на здоровом животном, которое потом отравлялось. В обоих случаях вызвать в задних конечностях рефлекс, который указывал бы на Физиологическую целость стайного мозга, как центра, не удавалось. Возражение, что отсутствие рефлекса в данном случае может обусловливаться нечувствительностью кожи, устраняется исследованиями Пфлюгера (Ueber die sens. Funkt. d. Ruckenm., fieri., 185), no которым спинный мозг обладает чувствующими центрами.
Если у отравленного и обезглавленного животного пропускать электрический прерывистый ток через сиинный мозг, то мышцы конечностей приходят в тфтаническое сокращение.
Из этих опытов следует, что в алькогольном опьянении спинный мозг, как центр поражен, но как проводник — остается не измененным. Дальнейшее исследование нервных центров было бы безполезно, ибо существующия методы исследования так грубы, что ожидать от них верных результатов невозможно.
Изменение чувствительности. Уменьшение чувствительности у пьяного животного можно доказать только единственно следующим наблюдением: в начале алькогольного паралича незначительное раздражение кожи; напр. щипание пинцетом вызывает сильные движения у животного; при дальнейшем течении опыйения это раздражение не производит никакого рефлекса, тогда как сильнейшее, напр. смачивание кожи уксусной кислотой, вызывает сильные сокращения мышц. Производить опыты с анестезией вообще трудно; в алькогольном же опьянении решительно невозможно , потому
МАТЕРИАЛЫ ДЛЯ БУДУЩЕЙ ФИЗИОЛОГИИ АЛКОГОЛЬНАГО ОПЬЯНЕНИЯ. 165
что в этом состоянии уничтожается единственное проявление чувствительности — движение, которое притом не молит быть сохранено ни в какой части тела никакими операциями (как это возможно, например, при отравлении кураре). Единственные вероятные заключения, относительно этого явления, состоят в следующем: анестезия кожи идет в алькогольном опьянении параллельно параличу движения (основание в вышеприведенном наблюдении); оно обусловливается не поражением концевых аппаратов чувствующих нервов , а поражением нервных центров. Последнее я вывожу из того, что по перевязании кожных сосудов с одной стороны (концевые нервные аппараты защищены следовательно от отравления), и по отравлении животного обе конечности одинаково реагируют на равные раздра-жфния.
Так называемая местная анестезия кожи, производимая непосредственным соприкосновением алькоголя с кожей, не противоречит этому.
Теперь остается обратиться к вопросу, возможно ли результаты, полученные на лягушке, перенести на человека? Животные, в самом деле, стоят далеко друг от друга, Вопрос этот в сущности непобедимо труден. Решению его может помочь только аналогия. Доказано Фактами, что кураре, стрихнин, опий и пр. вызывают у лягушки те же самые Функциональные изменения, как и у человека. Для алькоголя относительно паралича несомненно то же самое. Притом нерв и мышца у лягушки,нерв и мышца у человека—Физиологически равньцразница начинается лишь с нервных центров, об изменении которых здесь и речи почти нет. Перенесение следовательно возможно, ибо дело касается только нервов и мышц.
§ 13. Заключения.
Уже одно заглавие этого сочинения показывает, как далека от меня мысль вдаваться под конец его в рассуждения о сущности алькогольного опьянения, т. е. из области Факта пе-