— 380 —
трактире. Питейное заведение готово приютить его даже в том случае, если он является сюда в первый раз. Здесь рабочий знакомится с товарищами по несчастью, здесь он получает свое социальное воспитание. И предприниматели, обрушивающиеся на рабочих за их страсть к трактирам, должны понимать, что рабочие идут туда отнюдь не только для того, чтобы пить». В трактире рабочий надеется утолить мучительный духовный голод, избавиться хоть на миг от гнета безправия, почувствовать себя не надолго человеком, имеющим право на самостоятельную жизнь, а не вынужденного тянуть вечно тяжкую лямку подчинения.
Свобода рабочих организаций является лучшим оплотом против пьянства. Мы уже видели, что в Англии вместе с ростом и развитием рабочого движения значительно уменьшилось потребление спиртных напитков. Профессиональным союзам не зачем собираться для решения своих дел в трактирах, им не зачем подчиняться правилам относительно принудительного потребления вина. Они имеют собственные помещения, которые без алкоголя питают их социальные инстинкты, дают пищу их уму и чувству после тяжелого трудового дня.
Тот же успех в борьбе с алкоголизмом на ряду с ростом профессионального движения наблюдается в Голландии. На съезде, устроенном голландскими рабочими организациями в 1904 году в Амстердаме, для обсуждения вопроса о мерах борьбы с пьянством, делегаты приводили много фактов, доказывающих, что в местностях с развитым рабочим движением, то-есть с хорошо организованными рабочими союзами, пьянства гораздо меньше, чем в местностях, где рабочих организаций вовсе нет или где оне еще не достигли значительного развития.
В Германии дело обстоит несколько иначе. Здесь еще до сих пор «кабачокъ» является естественным местом собраний рабочих, где они обсуждают свои дела, где они принимают решения стать на защиту своих кровных интересов. На эту социально-политическую сторону трактирного времяпрепровождения указывает также Каутский. «Рабочий,
381 —
отказывающийся в Англии от посещения трактира, отказывается только от алкоголя. Свои политическия потребности, свои стремления к общению с товарищами он имеет возможность удовлетворять в других местах. На любой площади он имеет право устраивать собрания, если только этим не создаются препятствия для движения. Народные массы имеют место, где они могут обменяться мыслями и получать необходимое для каждого гражданина политическое воспитание. К услугам более обезпеченных и передовых слоев пролетариата имеются многочисленные рабочие клубы. Здесь рабочий является полным хозяином, никто, в том числе и полиция, не имеет права вмешиваться во внутренний распорядок клуба, раз в стенах его не творятся уголовно наказуемые проступки. Иначе обстоит дело в Германии, где право союзов и собраний весьма далеко от совершенства. У нас в Германии единственным выражением политической свободы пролетариата является трактир. Пусть абстиненты морщатся от моих слов, но я все-таки скажу, что при условиях, господствующих в настоящее время в Германии, трактир является единственным местом, где низшие слои населения имеют возможность свободно собираться и обсуждать свои нужды. Вне трактира для германского пролетария не может быть никакой речи ни о товарищеском общении, ни об удовлетворении своих политических запросовъ».
У нас в России трактир приобретает особое значение блогодаря специфическим социально-политическим условиям нашей действительности. На съезде по борьбе с пьянством был прочитан чрезвычайно интересный доклад: «О роли корчмы в Прибалтийском крае». Автор этого доклада говорит: «Без Бога, без церкви, без господ мог бы с грехом пополам обходиться сельский житель Прибалтийского края, но никоим образом не без корчмы. Она как бы сделалась составным, необходимым элементом его жизни. Он смотрит на нее как на свой неизбежную судьбу, как на свой тень, от которой он никак не может отделаться. Если он хозяин и желает нанять себе рабочого, он получит его только в корчме. Если он холостой, он подсмотрит