— 344 —
влекались к судебной ответственности за печение хлеба с посторонними примесями, в числе которых имелось также множество мучных червей. Д-р Хижняков описывает случай, когда рабочим выдавался совершенно гнилой хлеб. «Когда начнешь резать, 'из-под ножа летит целое облако зеленой пыли».
Мясо — редкая роскошь в столе сельско-хозяйственныхъ^ рабочих, а если оно и попадается, то н#е всегда отличается достаточной доброи^ачественностыо. По данным того же д-ра Хижнякова, в Николаевском уезде, Самарской губернии, в одной крупной экономии, где число рабочих во время уборки хлеба достигает 1.000 человек, в погребе найдено совершенно разложившееся мясо, тухло-гнилого запаха, еле-еле не расползающееся в руках. Такое же мясо найдено было вареным в котле, в печке». На сделанные по этому поводу замечания исследовавший экономии получил от приказчика такой ответ: «Да они, ваше в-дие, ко всему привычны».
В Самарской же губернии обнаружен совершенно невероятный факт. В одной немецкой колонии немка варила в котле обед для рабочих, а вечером в том же котле мыла себе голову и ставила котел в избу вместо ночной посуды для детей.
Такая пища не может прийтись по вкусу даже далеко непривередливым рабочим, привыкшим уже ко всяким мытарствам. «Однообразие, сухость, а часто еще недоброкачественность пищи, даваемой сезонным рабочим,—говорит г. Варб,—вызывают во многих из них полное отвращение к ней, и главную статью литания начинает составлять один хлеб, никогда не приедающийся человеку». Но это питание хлебом равносильно белковому голоданию; о сытости при такой пище говорить не приходится, и единственным дешевым продуктом, которым можно заглушить голод, недовольство, возместить отсутствующия вкусовые средства, является алкоголь.
Пища промышленных рабочих также весьма далека от требований гигиэны. О питательности блюд, о сколько-нибудь удовлетворительном их приготовлении не может быть и
— 345 —
речи. Вотъ^выводы, к которым пришел проф. Эрисман в 1893 г. относительно пищи рабочих в Московской губернии на основании произведенных им исследований. «В пище наших рабочих как в артелях, так и при семейном продовольствии замечается огромное преобладание питательных начал растительного свойства над элементами животного происхождения: 81—82% всего белка и 50—70% всего жира, находящихся в среднем суточном пайке рабочого, принадлежат пищевым продуктам из растительного царства; беднее всего животной пищей оказываются харчи в артелях женщин и мальчиков. Пища наших рабочих весьма богата неусвояемыми белковыми веществами (26—28% всех белков), что объясняется присутствием в ней ограниченного количества мясных продуктов. Наши рабочие извлекают более 75% всего белка и 92—96% всех углеводов из черного хлеба и гречневой крупы. Пища рабочих бедна вкусовыми веществами и качественно и количественно». Как видим, пища наших рабочих отличается как раз теми свойствами, которые создают удобную почву для развития алкоголизма.
С течением времени пища рабочих не изменялась к лучшему. В 1911 году вышла работа С. Гвоздева «Записки фабричного инспектора», в которой он яркими красками рисует однообразное, непитательное и безвкусное, продовольствие промышленных рабочих. «По точному, лично мной проверенному подсчету,—рассказывает г. Гвоздев,—на одной фабрике мужской артели ткачей в 1.200 человек продовольствие обходилось на человека в день в мясоед 7]/2 коп., в постный месяц — 53/8 коп.; на той же фабрике женской артели в 700 человек скоромный день обходился в 53/4 коп., постный же в 33/4 коп. Дальше этого, повйдимому, уже итти некуда».
Из чего же состоял стол рабочих при такой его скромной стоимости? «Прежде всего,—говорит г. Гвоздев,—этот стол поражает своим удивительным однообразием: щи и каша (исключительно пшенная) в скоромные дни, горох и та же каша в постные дни. Но еще больше поражает относительное количество отдельных пищевых продуктов, при