341 —
вывозятся отсюда за границу, а на долю местного населения остаются растительные продукты и малоценная .колбаса; при этом пьют много водки, пьют даже дети, пьют на-тощах. В кантоне Ааргау наблюдается резкая разница в отношении потребления спиртных напитков между промышленными и сельскими рабочими. Первые плохо питаются (на их долю приходится всего 25 киллогр. мяса в год на человека) и пьют много водки. Земледельческие же рабочие хорошо питаются, соответственно этому пьют мало. То же явление, то же соотношение между промышленными и земледельческими рабочими наблюдается в Цюрихе. Здесь приходится также отметить резкую разницу в отношении питания между земледельческими и промышленными рабочими. Первые два раза в неделю едят мясо, потребляют много сыра и жиров. Пьют они вино и очень мало водки. Пьянство наблюдается как редкое явление. Напротив, из числа фабричных рабочих лишь ничтожная часть питается недурно. Остальная масса промышленного пролетариата едва сводит концы с концами и вынуждена отказывать себе в насущном, сокращая на пище и потребляя мало белков и жиров. «По мере того, как падает заработная плата,— говорит Шулер, — сокращается потребление мяса и сыра и увеличивается потребление картофеля и малопитательных мучных блюд, приготовление которых особенно в тех местах, где жены рабочих заняты на отдаленных фабриках, до нельзя однообразно и невкусно. Отсюда нередко и получается такое явление, что отец семьи, тратящий все силы на работу, находит в водке дешевое развлечение и возбуждение для желудка, переполненного плохо перевариваемой пищей».
Эти данные о тесной связи между плохим питанием и потреблением алкоголя находятся в полном соответствии с выводами науки. Проф. Бунгэ находит, что алкоголизм создается малым количеством вкусовых веществ в пище. Проф. Бинц говорит, что против страсти к алкоголю можно бороться одним только хорошим питанием. А Юстус фон-Либих, отец современной физиологии, остроумно заме
— 342 —
чает: «Если человек плохо питается, он по нужде идет в кабак. Алкоголь своим влиянием на нервы дает возможность рабочему возместить недостающия ему силы на счет своего собственного тела, пустить сегодня в ход то количество сил, которое должно было найти себе применение завтра. Это — вексель, рассчитанный ца здоровье, вексель, срок уплаты которому постоянно отодвигается за недостатком средств. Рабочий тратит капитал вместо того, чтобы тратить проценты, и становится банкротом своего тела».
Тот же Либих в другом месте, в чисто научном трактате по физиологии, писал: «Употребление алкоголя не причина, а следствие нужды. Как исключение надо рассматривать тот случай, когда хорошо питающийся человек становится пьяницей. Если же человек зарабатывает меньше, чем ему нужно для восстановления своих истощенных работой сил, он ищет спасения в вине».
Обращаясь теперь к питанию народных масс в России, мы должны сказать, что тут, быть-может, кроется одна из основных причин пьянства. Быть-может, в скудной пище нашего крестьянства и пролетариата нужно искать объяснения того, что у нас так безобразно пьют, что алкоголь производит такое разрушительное влияние на организм. По данным Щербины русское население вообще чрезвычайно плохо питается. В то время, как русские тратят на пищу 20, 44 рубля на человека, французы тратят по 76 рублей, шотландцы—103 рубля. Животная пища играет вообще в жизни русского населения ничтожную роль. В пище наших крестьян и рабочих преобладают такия качества, которые делают ее неудобоваримой и плохо усвояемой. Зажиточные семьи принимают лишь 19% потребляемой ими пищи в виде животных продуктов, бедные даже 12%.
Питание крестьянского населения представляется весьма скудным и совершенно недостаточным для удовлетворения нужд организма. «Обычным питанием крестьян Келецкой губернии,—говорит один автор, — является картофель; к нему иногда добавляется жидкая кашица, сваренная на воде из ячменных йли гречневых круп, капусты, иногда так