— 129 —
ний заработок составляет 28 рублей. Из них восемь рублей идут на спиртные напитки (см. таблицу 10, рис. 40 и 41).
Приведенными данными не исчерпывается еще все печальное сказание о тратах обездоленных людей на водку. Факты действительности с непреложностью говорят нам, что ничто не мешает рабочему расходовать на спирт относительно огромные суммы. Нередко наблюдается даже такое явление: чем ниже вознаграждение рабочого, тем больше и охотнее бросает он свои кровные гроши на водку. В Иваново-Вознесенске, например, рабочие тратят на водку не менее 1/3 своего бюджета. Расходуя в среднем на стол (за исключением чая и сахара) всего около 40 рублей в год, они расходуют на водку до 70 рублей.
В среде ремесленных подмастерьев расходы на алкоголь составляют также весьма крупную цифру. Д-р Григорьев имел возможность изучить пьянство мастеровых в С.-Петербурге. Их экономическое положение до нельзя плохое, их питание ниже всякой критики. Что едят петербургские мастеровые? «Чай с хлебомъ—раза два в день, завтраки—исключение, и когда они есть, то состоят из вчерашних остатков горячого или холодного с квасом, огурцами и картофелем. За обедом и ужиномъ—горячее и жареный в сале картофель. Горячее скоромное варится с мясом, но не каждый день, в постные дни со снитками. Мяса кладется в котел очень мало: от 1/3 до 1/5 фунта на человека».
Не хватает на сколько-нибудь сносную пищу, но на водку всегда хватает. «Имеются, например, субъекты,—рассказывает д-р Григорьев,—которые, не выпив сороковки водки утром, за чаем,—не примутся за работу, и если это искусные подмастерья, которыми хозяева дорожат, то они сами им покупают, конечно, за счет пьющих водку, чтобы они только работали. Есть и такие субъекты, которые в течение дня рюмки водки не выпьют, но после шабашу обязательно выпьют от 1/2 до 1 сороковки и тогда принимаются за ужин. Обыкновение выпить 1/2 сороковки за обедом и 1/3 сороковки за ужином — обычное явление. Нам очень не редко попадались лица, которым в день выпить 1—2 бу
130 —
тылки водки нипочем.—и они даже за трезвых и степенных людей слывутъ».
Некоторое представление о пьянстве петербургских мастеровых дают нам следующия цифры. Из числа 470 мастеровых, которых коснулось исследование д-ра Григорьева, 130 пили, если не каждый день, то через день, но обязательно были пьяны; 120 обязательно пьяны по праздникам; 104—пили периодически, от нескольких недель до месяцев, и в году хотя раз, но допивались до болезни. Остальные 116 пили при случае, но у 51 из них бывала белая горячка.
Спустимся ниже по иерархической общественной лестнице, на «дно» крупных городов, где ютятся «бывшие люди», попотерявшие человеческий облик, обратимся к безработным, и мы увидим, что В этой среде расходы на алкоголь составляют главную статью бюджета. «Водка является в городах обычным предметом потребления, — говорит В. К. Дмитриев,— не только для счастливцев, отвоевавших себе в борьбе за существование—еще более ожесточенной в городе, чем в деревне—привилегированное положение, но даже и для тех подонков городского населения, источники существования которых являются для исследователя-экономиста часто неразрешимой загадкой. Каким же образом могут подобные личности без профессии, живущия часто случайными заработками и столь же случайными и неверными нелегальными доходами, находить средства на удовлетворение потребности в ежедневной порции (обыкновенно довольно значительной) алкоголя? Загадки эти разрешаются весьма просто: лица интересующого нас класса находят возможным тратить на алкоголь сумму, в несколько раз превосходящую расход средне-зажиточного крестьянина, не потому, что они действительно много получают, а потому, что постепенно доходят до почти полного подавления всех человеческих потребностей, приносимых в жертву алкогольному голоду; в их бюджете расход на алкоголь является не только главной расходной статьей, но статьей, совершенно подавляющей расходы на удовлетворение всех прочих потребностей, вместе взятых: субъекты этой категории могут ходить зимой в одной ру