Канель В.Я. «Алкоголизм и борьба с ним». М.:1914

— 120 —

лода, 1514.3 тыс. пуд. пшеницы, 4371,6 тыс. пуд. кукурузы, 12602 тыс. пуд. ржи, 3832,7 свеклосахарной патоки, в общем 193.330,4 тыс. пудов полезных продуктов (см. таблицу 8, рис. 38). В переводе на другой язык эти цифры говорят нам, что у вечно недоедающого населения был вырван кусок изо рта для того, чтобы из него изготовить разрушительный яд, подрывающий физическия и духовные силы народа.

Для России, как мы уже говорили, траты на алкоголь приобретают особенное значение именно потому, что население не может похвастать своим блогосостоянием. Богатая страна может незаметно и без особого ущерба тратить на алкоголь и крупные суммы. Но для бедной страны подобный расход чрезвычайно чувствителен: здесь всякий грош на учете, для каждой копейки нашлось бы свое полезное применение. Между тем, если подойти с этой стороны к вопросу о тратах на спиртные напитки в России, положение наше представится особенно невыгодным, и жертвы, которые мы несем на алкоголь, покажутся особенно тяжелыми. В самом деле, по приблизительным данным Мюльгиля доход в Англии в рублях на душу населения составляет 309 рублей, а расход на алкоголь — 32,3 руб., что составляет Ю,б%; доход для Франции—256 руб. на душу, а расход на алкоголь 34,5 руб. т.-е. на алкоголь расходуется 13,5%, в Австро-Венгрии расходуется на алкоголь только 6,9% душевого дохода, в Швеции—4,2%, в Норвегии—3,8%; для России доход составляет всего на все 63 руб. на душу, а расход на алкоголь 6 руб. 83 коп., т.-е. расход на алкоголь составляет 10,8% душевого расхода (см. таблицу 9, рис. 39).

В свете приведенных цифр траты на спиртные напитки приобретают буквально зловещее значение. Доходов далеко не хватает на удовлетворение насущнейших нужд, люди живут впроголодь, ютятся в конурах, напоминающих собой скорее звериные берлоги, чем человеческия жилища, но все же аккуратно несут свои жертвы алкоголю, не останавливаясь пред ожидающими их впереди новыми лишениями, связанными с непроизводительно брошенными деньгами. И начинаешь понимать разницу между Россией и Западом. Мы

— 121 —

пьем меньше, чем наши западные соседи, но пьянствуем больше. У нас не хватает средств для правильного (регулярного) умеренного потребления, но едва подойдет блогоприятная полоса, мы готовы бросить колоссальную сумму на спиртные напитки. Невольно напрашивается сравнение России с Новой Зеландией, которая также отличается от стран Запада низким потреблением алкоголя. «Новая Зеландия,— говорит Мижуев в своей работе «Передовая демократия»,— как и Россия по душевому потреблению спирта стоит в конце убывающого ряда. Однако есть обстоятельства, которые делают совершенно различным смысл такого факта в отношении к России и в отношении к Новой Зеландии. Малое потребление спирта в России идет совершенно параллельно с малым потреблением всех пищевых продуктов и является поэтому одним из признаков народной бедности. В Новой Зеландии дело обстоит как раз наоборот: занимая одно из первых мест по душевому потреблению мяса, чая, сахара и хлеба, Новая Зеландия в противоположность этому занимает одно из последних мест по душевому потреблению алкоголя. В Новой Зеландии пьют мало алкоголя потому, что не желают пить больше, а не потому, что не имеют средств для его покупки. Кроме того, в колониях Австралии душевое потребление не только мало, но оно распределяется в течение года более или менее равномерно; пьянство наблюдается чрезвычайно редко, а нравственность населения весьма высока».

У нас картина получается иная. Мы готовы, ни с чем не считаясь, пропивать огромные суммы. «У нас в деревне,— говорит проф. Озеров, — каждая копейка на счету. Денег нет на школы, из-за получения в хозяйство нескольких лишних копеек родители отрывают детей от школы. И в то же время слышишь, как иногда большия деревни в свои праздники тратят целые тысячи рублей на водку. Одна известная мне деревня черноземной полосы России в свой храмовой праздник тратит 2400 (!) рублей на водку».

Сумма трат на спиртные напитки остается почти постоянной, невзирая на какия бы то ни было неблогоприятные усло-