271
код свадебную музыку. Без всякого теоретического понятия о регулярности, они шли с изумительной регулярностью, как будто бы происходившею от того, что сердца их и страсти били в один такт единством всеобщей мысли. Ни один не отделялся; нигде пе разрывалась эта масса. Польския войска, которые было приняли их стремительным упорством, начали отступать, пораженные робостью и думая, не сверхъестественная ли какая сила начала помогать исо-закам. Лучшия распоряжения армии были совершенно уничтожены этой разрушительной силой. Вся эта конная толпа неслась как-то вдохновенно, не изменяясь, не охлаждая, не увеличивая своего пыла. Это была картина, и нужно было живописцу схватить кисть и рисовать ее. Францусский инженер, который был истинный в душе артист, бросил фитиль, которым готовился зажигать пушки, п, позабывшись, бил в ладони, крича громко:
«Браво, месье запороши Около двух тысяч человек неприятеля было убито и столько же рассыпалось и обратилось в бегство. Свежее новоприбывшее войско остановилось как бы в недоумении. Запороящы, с своей стороны, не решались идти далее. В виду самого неприятеля, взяли они оставленные пушки, часть обоза с провиантом п отступили так же страшно, в таком же точно порядке, к об-
272
горевшему монастырю, которого положение чрезвычайно блогоприятствовало укрытию. Бульба ил-ровал вместе с запорожцами после такой славной битвы; но, когда осмотрел и перечел ряды своп, их оставалось всего только не больше тысячи. Между тем новые войска приходили безпрестанно на помощь, и если чтб спасло его от неприятельского нападения, так это глубокая догадка францусского инженера, заставлявшого опасаться скрытого множества запорожцев.
Между тем Бульба узнал, что запорожские пленники отправлены с конвоем по варшавской дороге. В голове его тотчас родилась мысль перехватить их. Объявпвгап об этом войску, он начал тайно готовиться к отступлению. Целый день козаки мазали дегтем свои телеги, чтобы не скрипели; бблыпую половину пушек закопали в землю, чтоб оне не могли достаться неприятелю, и продолжали безпрестанную перестрелку. Часть запорожцев скинула с себя верхнюю одежду; из нея поделали чучел и расставили на стенах монастырских, везде, где была стража. За монастырем они нашли дорогу, о которой, по всем вероятностям, ничего не знали неприятели. Она продиралась между двумя рытвинами и была совершенно завалена изрубленным лесом и пеплом. Пользуясь глубоким мраком ночи, они тронулись, потянулись гужом со всем обозом, продирались около ияти верст