233
щищать ее до последней капли крови, хотя и слышать не хотела о посте и воздержании. Только побуждаемые сильной корыстью жиды, армяне и татары осмеливались жить и торговать в предместья, потому что запорожцы никогда не любили торговаться, а сколько рука вынула из кармана денег, столько и платили. Впрочем, участь этих корыстолюбивых. торгашей была очень жалка. Они были похожи на тех, которые селились у подошвы Везувия, потому что, как только у запорожцев не ставало денег, то удалые разбивали их лавочки и брали всегда даром. Такова была та Сечь, имевшая столько приманок для молодых людей.
Остап и Андрий кинулись, со всею пылкостью юношей, в это разгульное море. Они скоро позабыли и юность, и бурсу, и дом отцовский, и все, чтб тайно волнует еще свежую душу. Они гуляли, братались с беззаботными бездомоишиками и, казалось, не желали никакого изменения такой жизни.
Между тем Тарас Бульба начинал думать о том, как бы скорее затеять какое-нибудь дело: он не мог долго оставаться в ^деятельности.
«Чтб, кошевой», сказал он один раз, при-шедши к атаману: «может быть, нора бы погулять запорожцамъ?»
«Негде погулять», отвечал кошевой, выну-
234
вши изо рта маленькую трубку п сплюнув в сторону.
«Как негде? Можно пойти в Турещину или нататарву».
«Не можно ни в Турещину, ни на татарву», отвечал кошевой, взявшп опять в рот трубку.
«Как не можно?»
«Так: мы обещали султану миръ».
«Да он ведь бусурман: и Бог,—и святое писание велит бить бусурмановъ».
«Не имеем права. Если б мы не клялись нашею верой, то, может быть, как-нибудь еще и можно было».
«Как же это, кошевой? Как же ты говоришь, что права не имеемъ? Вот у меня два сына, молодые люди: им нужно приучиться и узнать, чтб такое война, а ты говоришь, что запорожцам не нужно на войну идти».
«Чтб ж делать?» отвечал кошевой с таким же хладнокровием: «нужно подождать».
Но этим Бульба не был доволен. Он собрал кое-каких старшин и курфнных атаманов и задал им пирушку на всю ночь. Загулявшись до последняго разгула, они вместе отправились на площадь, где обыкновенно собиралась рада и стояли привязанные к столбу литавры, в которые обыкновенно били сбор на раду. Не нашедшп палок, хранившихся всегда у довби-ша, они схватили по полену и начали колотить в