228
баловали довольно мелко своими ногами, вскидывались, как вихорь, на сторону, почти на голову музыкантам, и вдруг, опустившись, неслись в присадку и били круто и крепко своими серебряными подковами тесно убитую землю. Земля глухо гудела на всю округу, и в воздухе только отдавалось: тра-та-та, тра-та-та. Толпа, чем далее, росла: к танцующим приставали другие, и вся почти площадь покрылась приседающими запорожцами. Это имело в себе что-то разительно-увлекательное. Нельзя было без движения всей души видеть, как вся толпа отдирала танец, самый вольный, самый бешеный, какой только видел когда-либо мир и который, по своим мощным изобретателям, носит название ко-зачка.
Тарас Бульба крякнул от нетерпения и досадуя, что конь, на котором сидел он, мешал ему пуститься самому. Иные были чрезвычайно смешны своею важностью, с какой они работали ногами. Черезчур дряхлые, прислонившись к столбу, к которому обыкновенно на Сечи привязывали преступников, топали и переминалп ногами. Крики и песни, какие только могли придти в голову человеку в разгульном веселье, раздавались на свободе.
Тарас скоро встретил множество знакомых лиц. Остап и Андрий слышали только приветствия: «А, это ты, Печерица? Здравствуй, Козо-
лупъ! Откуда Бог несет тебя, Тарасъ? Ты как сюда зашел, Долото? Здравствуй, Застежка! Думал ли я видеть тебя, Ремень!» И витязи, собравшиеся со всего разгульного мира восточной России, целовались взаимно, п тут понеслись вопросы: «А чтб Касьянъ? чтб Бородавка? чтб Ко-лоперъ? чтб Пидсытокъ?» И слышал только в ответ Тарас Бульба, что Бородавка повешен в 'Голопане, что с Колопера содрали кожу под Кпзпкирменом, что Пидсыткова голова посолена в бочке и отправлена в самый Царьград.— Понурил голову старый Бульба и раздумчпво говорил: «Добрые были козаки!»
III.
Уже около недели Тарас Бульба жил с сыновьями своими на Сечи. Остап п Андрий мало могли заниматься военной школой, несмотря на то, что отец их особенно просил опытных я искусных наездников быть им руководителями. Вообще, можно сказать, что на Запорожье не было никакого теоретического изучения пли какпх-нп-будь общих правил; все юношество воспитывалось и образовывалось в нем одним опытом, в самом пылу битвы, которые оттого были почти безпрерывны. Промежутки же между ними погани почитали скучным занимать изучением ка-