205
в шапках, или посмеивались над православной верою—в этих случаях непременно нужно было браться за саблю; против бусурманов же, татар и турок, он почитал во всякое время справедливым поднять оружие, во славу Божию, христианства и козачества. Тогдашнее положение Малороссип, еще не сведенное ни в какую систему, даже не приведенное в известность, способствовало существованию многих совершенно отдельных партизанов. Жизнь вел он самую простую, и его нельзя бы было вовсе отличить от рядового козака, если бы лицо его не сохраняло какой-то повелительности и даже величия, особливо, когда он решался защищать что-нибудь.
Бульба заранее утешал себя мыслью о том, как он явится теперь с двумя сыновьями и скажет: «Вот посмотрите, каких я к вам молодцов привелъ!» Он думал о том, как повезет их на Запорожье—эту военную школу тогдашней Украйны — представит споим сотоварищам и поглядит, как при его глазах они будут подвизаться в ратной науке и бражничестве, которое он почитал тоже одним из первых достоинств рыцаря. Он в начале хотел отправить их одних, потому что считал необходимостью заняться новой сфорыировкой полка, требовавшей его присутствия; но при виде своих сыновей, рослых и здоровых, в нем вдруг вспыхнул весь воинский дух егб, и он
206
решился сам с ними ехать на другой же день, хотя необходимость этого была одна только упрямая воля.
Не теряя ни минуты, он уже начал отдавать приказания своему есаулу, которого называл Товкачем, потому что тот действительно похож был на какую-то хладнокровную машину: во время битвы он равнодушно шел по .неприятельским рядам, расчищая своею саблей, как будто бы месил тесто,—как кулачный боец, прочищающий себе дорогу. Приказания состояли в том, чтобы оставаться ему в хуторе, покамест он даст знать ему выступить в поход. После этого пошел он сам по куреням своим, раздавая приказания некоторым ехать с собой, напоить лошадей, накормить их пшеницею и подать себе коня, которого он обыкновенно называл Чортом.
«Ну, дети, теперь надобно спать, а завтра будем делать то, чтб Бог даст. Да не стели пам постель! Нам не нужна постель: мы будем спать на дворе».
Ночь еще только-что обняла небо, но Бульба всегда ложился рано. Он развалился на ковре, накрылся бараньим тулупом, потому что ночной воздух был довольно свеж и потому что Бульба любил .укрыться потеплее, когда был дома. Он вскоре захрапел, и за ним последовал весь двор. Все, чтб ни лежало в- разных