200
говорила жалостно, со слезами на глазах, худощавая старуха-мать. «И погулять им, бедным, не удастся, и дому родного некогда будет узнать им, и мне не удастся наглядеться на нихъ!»
«Полно, полно, старуха! Кован не на то, чтобы возиться с бабами. Ступай скорее да неси нам все, что ни есть, на стол. Памнушек, макови-ков, медовиков и других пундиков не нужно, а прямо так и тащи нам целого барана на стол. Да горилки, чтобы горилки было побольше! Не этой разной, что с выдумками: с изюмом, род-зинками и другими вытребеньками, а чистой горилки, настоящей, такой, чтобы шипела, как бесъ!»
Бульба повел сыновей своих в светлицу, из которой пугливо выбежали две здоровые девки в красных монистах, увидевши приехавших паничей, которые не любили спускать никому. Все в светлице было убрано во вкусе того времени; а время это касалось XVI века, когда еще только-что начинала рождаться мысль об унии. Все было чисто, вымазано глиной. Вся стена была убрана саблями и ружьями. Окна в светлице были маленькия, с круглыми матовыми стеклами, какия встречаются ныне только в старинных церквах. На полках, занимавших углы комнатной сделанных угольниками, стояли глиняные кувшины, синия и зеленые фляжки, серебряные кубки, позолоченные чарки венециап-.
201
ской, турецкой и черкесской работы, зашедшие в светлицу Вульбы разными путями чрез третьи п четвертые руки, что было очень обыкновенно в эти удалые времена. Липовые скамьи вокруг всей комнаты и огромный стол посреди ея, печь, разъехавшаяся на полкомнаты, как толстая русская купчиха, с какими-то нарисованными петухами на изразцах,—все эти предметы были довольно знакомы нашим двум молодцам, приходившим почти каждый год домой на каникулярное время,—приходившим потому, что у них не было еще коней, и потому, что пе было в обычае позволять школярам ездить верхом. У них были только длинные чубы, за которые мог выдрать их всякий козак, носивший оружие. Бульба, только при выпуске их, послал им из табуна своего пару молодых жеребцов.
«Ну, сынки, прежде всего выпьем горилки! Боже блогослови! Будьте здоровы, сынки: и ты, Остап, и ты, Андрий! Дай же, Боже, чтоб вы на войне всегда были удачливы! чтобы бусурманов били, и турков бы били, и татарву били бы; когда и ляхи начнут чтб против веры нашей чинить, то и ляхов бы били! Ну, подставляй свой чарку. Чтб, хороша горилка? А как по-латыни горилка? То-то, сынку, дурни были латынцы: они и не знали, есть ли на свете горилка. Как бишь того звали, чтб латинские вирши писалъ?Я грамоты-то не слишком разумею, то и не помню; Гораций, кажется?»