191
Четыре дня бились и бородиськозаки, отбиваясь кирпичами и каменьями. Но истощились запасы и силы; решился Тарас пробиться сквозь ряды. II пробились было уже козаки, и, может быть, еще раз послужили бы им верно быстрые кони, как вдруг, среди самого бега, остановился Тарас п вскрикнул: «Стой! выпала люлька с табаком; не хочу, чтобы и люлька досталась вражьим лакамъ!» И нагнулся старый атаман, и стал отыскивать в траве свой люльку с табаком, неотлучную спутницу на морях и на суше, п в походах, и дома. А тем временем набежала вдруг ватага и схватила его под могучия плечи. Двинулся было он всеми членами, но уже не посыпались на землю, как бывало прежде, схватившие его гайдуки. «Эх, старость, старость!» сказал он, и заплакал дебелый старый козак. Но не старость была виной: сила одолела силу. Чуть не тридцать человек повисло у него по рукам и по ногам. «Попалась ворона!» кричали ляхи. «Теперь нужно только придумать, какую бы ему, собаке, лучшую честь воздать». И присудили, с гетманского разрешенья, сжечь его живого в виду всех. Тут же стояло голое дерево, вершину которого разбило громом. Притянули его железными цепями к древесному стволу, гвоздем прибили ему руки и, приподняв его повыше, чтобы отовсюду был виден козак, принялись тут же раскладывать под деревом ко-
стер. Но не на костер глядел Тарас, не об огне он думал, которым собирались жечь его: глядел он, сердечный, в ту сторону, где отстреливались козаки: ему с высоты все было видно, как на ладони. «Занимайте, хлопцы, занимайте скорее», кричал он: «горку, что за лесом: туда не подступят они!» Но ветер не донес его слов. «Вот пропадут, пропадут ни за что!» говорил он отчаянно и взглянул вниз, где сверкал Днестр. Радость блеснула в очах его. Он увидел выдвинувшияся пз-за кустарника четыре кормы, собрал всю силу голоса и зычно закричал: «К берегу! к берегу, хлопцы! Спускайтесь подгорной дорожкой, что налево. У берега стоят челны, все забирайте, чтобы не было погони!»
На этот раз ветер дунул с другой стороны, и все слова были услышаны исозаками. Но за такой совет достался ему тут же удар обухом по голове, который переворотил все в глазах его.
Пустились козаки во всю прыть подгорной дорожкой; а уж погоня за плечами. Видят: путается и загибается дорожка и много дает в сторону извивов. «А, товарищи! не куда пошло!» сказали все, остановились на миг, подняли свои нагайки, свистнули—и татарские их кони, отделившись от земли, распластавшись в воздухе, как змеи, перелетели через пропасть и бултых-