144
прежния его заслуги. Таков был козак Mocift Шило.
«Так есть же такие, которые бьют вас, собакъ!» сказал он, кинувшись ва него. И уже там-то рубились они! И наплечники, и зерцала погнулись у обоих от ударов. Разрубил на нем вражий лях .железную рубашку, достав лезвеем самого тела: зачервонела козацкая рубашка. Но не поглядел на это Шило, а замахнулся всей жилистой рукой (тяжела былакоренастая рука) и оглушил его внезапно по голове. Разлетелась медная шапка, зашаталсяигрянулсялях; а Шило прпнялся рубить ии крестить оглушенного. Не добивай, козак, врага, а лучше поворотись назадъ! Не поворотился козак назад, и тут же один из слуг убитого хватил его ножом в шею. Поворотился Шпло и уж достал бы смельчака; но он пропал в пороховом дыме. Со всех сторон поднялось хлопанье из самопалов. Пошатнулся Шпло и почуял, что рана была смертельна. Упал он, наложил руку на свой рану и сказал, оборотившись к товарищам: «Прощайте, паны братья, товарищи! Пусть же стоит на вечные времена православная Русская земля и будет ей вечная честь!» II зажмурил ослабшия свои очи, и вынеслась козацкая душа из сурового тела. А там уже выезжал Задорожний с свопмп, ломил ряды куренной Вер-тыхвист и выступал Балабан.
143
«А что, ианы», сказал Тарас, перекликну-вшись с куренныыи: «есть еще порох в пороховницахъ? Не ослабела ли козацкая сила? Не гнутся ли козаки?»
«Есть еще, батысо, порох в пороховницах; не ослабела еще козацкая сила; еще не гнутся козаки!»
И наиерли сильно козаки: совсем смешали все ряды. Низкорослый полковник ударил сбор п велел выкинуть восемь малеванных знамен, чтобы собрать своих, рассыпавшихся далеко по всему полю. Все бежали ляхи к знаменам; но не успели они еще выстроиться, как уже курен-ной атаман Кукубенко ударил вновь с своими незамайковцами в середину и паиал прямо на толстопузого полковника. Не выдержал полковник и, поворотив коня, пустился вскачь; а Кукубенко далеко гнал его через все поле, не дав ему соединиться с полком. Завидев то с бокового куреня, Степан Гуска пустился за ним в погоню с арканом в руке, пригнувши голову к лошадиной шее, и, улучившп время, с одного раза накинул аркан ему на шею: весь побагровел полковник, ухватясь за веревку обеими руками и силясь разорвать ее, но уже дюжий размах вогнал ему в самый живот гибельную пику. Там и остался он, пригвожденный к земле. Но не сдобровать и Гуске! Не успели оглянуться козаки, как уже увидели Степана