106
«Пусть трава порастет на пороге моего дома, если я путаю! Пусть всякий наплюет на могилу отца, матери, свекра и отца отца моего, и отца матери моей, если я путаю. Если пан хочет, я даже скажу, и отчего он перешел к нимъ».
«Отчего?»
«У воеводы есть дочка-красавица. Святой Боже, какая красавица!»—Здесь жид постарался, как только мог, выразить в лице своем красоту, расставив руки, прищурив глаза и покрививши на бок рот, как будто чего-нпбудь отведавши.
«Ну, так чтб же из того?»
«Он для нея и сделал все, и перешел. Коли человек влюбится, то он все равно, что подошва, которую коли размочишь в воде, возьми, согни— она и согнется».
Крепко задумался Бульба. Вспомнил он, что велика власть слабой женщины, что многих сильных погубляла она, что податлива с этой стороны природа Андрия, и стоял он долго, как вкопанный, на одном и том же месте.
«Слушай, пан,я все расскажу пану»,говорил жид: «а как только услышал я шумъиувидел, что проходят в городския ворота, я схватил на всякий случай с собой нитку жемчугу, потому что в городе есть красавицы и дворянки; а коли есть красавицы и дворянки, сказал я себе, то им хоть и есть нечего, а жемчуг все-таки купят. И как только хорунжого слуги пустили меня, я
107
побежал на воеводин двор продавать жемчуг. Расспросил все у служанки-татарки: «Будет свадьба сейчас, как только прогонят запорожцев. Пан Андрий обещался прогнать запорожцевъ».
«И ты не убил тут же на месте его, чортова сына?» вскрикнул Бульба.
«За что же убить? Он перешел по доброй воле. Чем человек виноватъ? Там ему лучше, туда п перешелъ».
«И ты видел его в самое лицо?»
«Ей Богу, в самое лицо! Такой славный вояка! Всех взрачнее. Дай ему Бог здоровья, меня тотчас узнал; и когда я подошел к нему, тотчас сказал... ^
«Что ж он сказалъ?
«Он сказал,— прежде кивнул пальцем, а потом уже сказал: «Янкель!» Ая: «пан Андрий!» говорю. «Янкель! скажи отцу, скажи брату, скажи козакам, скажи запорожцам, скажи всем, что отец теперь не отец мне, брат не брат, товарищ не товарищ, и что я с ними буду биться со всеми, со всеми буду биться!»
«Врешь, чортов Иуда!» закричал, вышед из себя, Тарас: «врешь, собака! Ты и Христа распял, проклятый Богом человекъ! Я тебя убью, сатана! Утекай отсюда, не то—тут же тебе и смерть!» И, сказавши это, Тарас выхватил свой саблю. Испуганный жид припустился тут же во все ло-