74
Много всяких чувств пробудилось и вспыхнуло в молодой груди кована.
«Но как же ты здесь? Как ты пришла?»
«Подземным ходомъ».
«Разве есть подземный ходъ?»
«Есть».
«Где?»
«Ты не выдашь, рыцарь?»
«Клянусь крестом святымъ!»
«Спустись в яр и перейдя проток, там, где тростникъ».
«И выходит в самый городъ?»
«Прямо к городскому монастырю».
«Пойдем, пойдем сейчасъ!»
«Но, ради Христа и Святой Матери, кусок хлеба!»
«Хорошо, будет. Стой здесь возле воза, или, лучше, ложись на него: тебя никто не рядит, все спят; я сейчас ворочусь».
И он отошел к возам, где хранились запасы, принадлежавшие их куреню. Сердце его билось. Все минувшее, все, чтб было заглушено нынешними козацкими биваками, суровой бранной жизнью, —все всплыло разом на поверхность, нотопишпи, в свой очередь, настоящее. Опять вынырнула перед ним, как бы из темной морской пучины, гордая женщина, вновь сверкнули в его памяти прекрасные руки, очп, смеющияся уста, густые темноореховые волосы,
курчаво распавшиеся но грудям, и все упругие, в согласном сочетание созданные члены девического стана. Нет, они не погасали, не исчезали из груди его, они посторонились только, чтобы дать на время простор другим могучим движеньям; но часто, часто смущался ими глубокий сон молодого козака, и часто, проснувшись, лежал он без сна на одре, не умея истолковать тому причины.
Он шел, а биение сердца становилось сильнее, при одной мысли, что увидит ее опять, и дрожали молодые его колени. Прпшедши к возам, он совершенно позабыл, за чем пришел: поднес руку ко лбу и долго тер его, стараясь припомнить, чтб ему нужно делать. Наконец вздрогнул и весь исполнился испуга: ему вдруг пришло на мысль, что она умирает с голода. Он бросился к возу и схватил несколько больших черных хлебов под руку; но тут же подумал: не будет ли эта пища, годная для дюжого, неприхотливого запорожца, груба и неприлична ея нежному слолсению? Тут вспомнил он, что вчера кошевой попрекал кашеваров за то, что сварили за один раз всю гречневую муку на саламату, тогда как бы ея стало на добрых три раза. В полной уверенности, что он найдет вдоволь саламаты в казанах, он вытащил отцовский походный казанок и с ним отправился к кашевару их ку-